Паучьи глаза отыскались в туманном пространстве, но сначала Найл опешил и не мог сообразить, где находится в этот момент Хуссу. Вокруг не заметно было ни одного реального предмета, ни одного темнеющего силуэта дерева или кактуса, ни одного знакомого вида местности вокруг Города.
Вся восьмерка блестящих зрачков, опоясывающих крутолобую голову пустынника, фиксировала только безостановочное мерцание каких-то разноцветных линий и плавная, замедленная пульсация световых точек.
Каждая светящаяся черта, каждый мельчайший огонек, каждая дуга, все эти причудливые узоры мигали в своем, неповторимом ритме.
От неожиданной догадки даже легкий холодок пронесся по его спине.
Мгновенно Найл вспомнил, что сознание паука воспринимало так только компьютерные образы Белой башни! Живописные картины и самые привлекательные пейзажи, представляемые человеку яркими голографическими образами, вливались в память паука бесформенными, ничего не значащими визуальными сгустками.
Электронные сигналы обладали такой особенностью, что затрагивали только особые секторы, существовавшие в воображении людей и начисто отсутствовавшие у других существ.
Без сомнения, мысленным взором Найл через тоннель времени отыскал своего паука, находящегося в этот момент внутри Белой башни! Непостижимо, но в его отсутствие Хуссу каким-то образом смог проникнуть внутрь капсулы времени!
«Что ты там делаешь?» – вопрос Найла полетел через века направленным сжатым пучком.
Быстрый ответ паука-пустынника пришел как рикошет.
Отклик выглядел несколько обескураживающим, так что Найла словно подбросило на узком диване. Из ответного импульса стало понятно, что Хуссу, как и многие обитатели Города, пребывает в глубокой растерянности.
Каким-то образом население узнало о бесследном исчезновении Найла, поэтому многие горожане пребывали в панике.
Ощущение исходящей со всех сторон угрозы у жителей только усиливалось. Видимо, Смертоносец- Повелитель за это время постоянно пытался вызывать его на телепатический контакт. Обычно их ментальные импульсы легко соединялись, но в последнее время ни разу ответа не последовало.
Смертоносец-Повелитель не стал скрывать это от своих подданных и единая сеть, связывающая сознания всех огромных пауков, задрожала от паники.
Хуссу передал ему, что смертоносцы уверены в гибели Избранника Богини Дельты. Они ждали, что беды продолжатся и готовились к самому худшему.
Пустынник, почувствовав сигнал, так обрадовался, что Найл даже на огромном расстоянии увидел, как задрожали бурые складки на нижней части паучьей головы, часто напоминавшие ему свисавшие к шее розовые толстые щеки старого обжоры.
Внезапно его осенила догадка, отвечающая на вопрос: как же смог Хуссу в одиночку, без него миновать неприступную защиту стен Белой башни?
Силовое поле, столетиями надежно ограждавшее электронный мозг от вторжения извне, отмыкалось или с помощью раздвижного жезла, или с помощью «ментального замка», – тогда стены пропускали лишь после команды импульсного сканера, прощупывавшего сознание стоящего перед ним.
Раньше, когда Найл стоял на площади перед серебристым столпом, желая оказаться в Белой башне, в определенный момент его ум стыковался с системой охраны стен, и они легко поддавались, безболезненно пропуская его внутрь.
Судя по всему, пустынник, поддавшийся общим паническим настроениям, в поисках Найла притащился на площадь к капсуле времени.
Там произошла удивительная вещь, – ментальный замок Белой башни, прощупав сознание паука, признал его и отворился!
… Кто-то толкнул в правое плечо с такой силой, что Найл от неожиданности едва не повалился на узкую скамью. Он встрепенулся, открыл глаза и увидел возвышающуюся над собой мощную черную фигуру.
Пока Найл, прикрыв веки, находился в телепатическом контакте с пустынником, проснулся полуобнаженный негр. Каннибал стоял против света, и его могучие плечи отбрасывали такую огромную тень на скамью, что в ней оказался не только Найл, но и сидящая за столом Джинджер.
Чернокожий приветственно протянул ему огромную лапищу, блестевшую так, словно ее покрывал толстый слой расплавленной смолы.
– Рука моя уже отошла. Так что давай здороваться, спаситель! – утробно прогудел негр. Привет, брат!
– Привет, брат! – с усмешкой отозвался Найл в таком же духе, и с силой пожал протянутую ему клешню.
Слабым и изнеженным человеком Найла никто бы не мог назвать. Он вырос в пустыне, где слабаки не выживали, да и потом, перебравшись в Город, всегда держал себя в форме. Но этот негр сумел так ощутимо стиснуть его крепкие пальцы, что они даже громко хрустнули. Ладонь Каннибала, не так давно сдавленная замораживающим зарядом, казалась задубевшей и такой твердой, что на ощупь напоминала плоский, хорошо отшлифованный камень.
Такие булыжники усеивали берега круглого горного озера, вокруг которого когда-то возвышались стены Жемчужных Врат, сгинувшего в огненной стихии сеттлмента.
Найл вспомнил, что такими камнями любили швырять по глади озера его любимые племянники, погибшие Улф, Торг и Хролф. Он представил себе на мгновение, какой ужас должны были пережить мальчишки в тот роковой день, и сердце болезненно сжалось.
Проскользнувшая мучительная гримаса не ускользнула от внимания Каннибала.
– Что, больно сжал пальчики? – по-своему расценил он выражение лица Найла. – Извини, брат. Сильный человек не может быть слабым.
– Да нет, причем тут это… это пустяки…
– Тогда что, болеешь? Мутит? Ломает? – сочувственно промычал негр. Плохо тебе?
– Плохо… – подтвердил Найл и тяжело вздохнул. Сейчас будет гораздо лучше!
Но, как оказалось, Каннибал опять имел в виду нечто совсем особенное…
Негр подошел к противоположному углу, наклонился и вскрыл какой-то тайник, только одному ему известный. В его черных пальцах тускло блеснул узкий металлический цилиндр, и Джинджер сразу оживилась, увидев этот хорошо знакомый предмет.
– Наконец! Я уже дрожала от нетерпения! – возбужденно воскликнула она, взмахнув широким белым рукавом галабийи. – Прямо сейчас? Ты что, даже жрать не будешь?
– Нет, не буду… – пробасил негр. Плевать я хотел на твои клонированные сосиски! Буду питаться только естественными продуктами… сейчас откроем ампулу!
– Что это? – хмуро спросил Найл, хотя и смутно догадывался о причине возбуждения девушки.
– «Ангельская пыль», брат! «Ангельская пыль»! – с плохо скрываемым ликованием вскочила Джинджер со скамьи. О! Лучшее средство от всех болячек! Самый верный пропуск в страну счастья… не нужен даже билет в космический ковчег…
– Какой там ковчег… Мы туда ни за что не потащились бы! Если бы даже Торвальд Стииг лично принес нам в подвал билеты, – брезгливо отмахнулся Каннибал. На Новой Земле не будет «ангельской пыли»! Разве это жизнь?
Он небрежным жестом смахнул со стола грязную посуду с остатками синтетической пищи, и металлические тарелки с грохотом свалились на каменный пол. Оказалось, что верхняя часть стального цилиндра, закругляющаяся в виде плавного конуса, отвинчивается и снимается, как крышка флакона, заполненного почти до краев каким-то мелко истолченным песком.
Джинджер провела несколько раз грязной несвежей тряпкой по столу, нетерпеливо смахнув со стола мелкие кусочки еды и крошки.
