обществе, носком своей маленькой туфельки. Он понял, что опять улыбается.
Сумасшедшая. Абсолютно, вызывающе сумасшедшая… Бальный зал был украшен длинными полосами дорогих тканей, повешенных так, чтобы образовалось несколько ниш, создающих видимость уединения, полных подушек и странных хрупких кушеток.
Усталая и запыхавшаяся, Алисия удалилась в одну из ниш, чтобы привести в порядок распустившуюся прическу и надеясь перевести дыхание. Уже давно она не была среди такого множества людей. Постоянный шум и ощущение, что за тобой наблюдают, тебя оценивают, – это действовало ей на нервы.
Не то чтобы она не переживала лучшее время в своей жизни. Это было как раз то, чего ей так хотелось: быть в центре событий, чувствовать восторг толпы, танцевать и быть приглашенной на танцы.
Но сейчас, однако, у нее болели ноги и стучало в голове. За последние часы она выпила вина больше, чем за все прошедшие пять лет, вместе взятые. Алисия прижала кончики пальцев к вискам, отдыхая на аляповатой лиловой кушетке. Хоть немного покоя, шум, конечно, не прекратился, и в небольшой нише было не прохладнее, чем в нагретом зале. «Или мысли об Уиндеме так разогревают меня?» Он просто идиот, стоит там и следит за каждым ее движением этим своим орлиным взором, угрожающе глядя на ее окружение, и, возможно, отпугивает того самого мужчину, которого ищет.
Но разве он не сногсшибателен в своем фраке? Рядом с ним любой мужчина в зале, даже сам лорд Фаррингтон, выглядит как плохая копия с оригинала. Ее все еще удивляло, что она оказалась в обществе такого мужчины, как он.
И вдруг она перестала чувствовать усталость. Нет, в самом деле, осталось несколько часов – несколько часов до того момента, когда она окажется наедине с ним в темной комнате, притворяясь, будто спит…
Алисия собралась покинуть нишу, намереваясь провести вечер как можно веселее, хоть до рассвета, если потребуется. Только она взялась за портьеру, закрывающую «вход», как портьеру откинули. Девушка удивленно отшатнулась. Двое, тесно обнявшись, спотыкаясь, прошли за ее спиной и рухнули на кушетку. Алисия отступила в сторону, чтобы уйти с их пути, и оказалась в углу, в настоящем углу, со стенами, и тут полетела одежда и страстные крики раздались прямо перед ней.
Она подняла руку:
– Э-э…
На руку ей опустилось что-то белое, полотняное и теплое. Она быстро отбросила это – фу! Джентльмен – потому что это были джентльмен и леди, теперь она могла уже хорошо разглядеть их, – разгоряченный, выдвигал все новые требования:
– Еще, дорогая, ах, да, любовь моя, вот так, вот так хорошо…
Ну, по крайней мере, выглядело это неплохо. Он – образец крепкого, красивого мужчины, а его «дорогая» – пышная особа. По мере того как одежды на них оставалось все меньше, интерес Алисии к ним становился все больше. Неужели они действительно разденутся здесь догола, в бальном зале, прямо перед ней?
Неужели они зайдут так далеко?
Она крепко зажмурила глаза. О Боже! Похоже, да.
Она приоткрыла один глаз – только чтобы разглядеть, где же выход! – и увидела такое, о существовании чего и не подозревала. Женщина стояла на коленях, на ней не было ничего, кроме кружевных панталон, а джентльмен стоял перед ней, в сапогах, панталоны болтались у колен.
Он действительно был красивым молодым человеком, почти таким же ярким, как лорд Фаррингтон. Алисия не встречала его раньше, но могла бы исключить его из числа подозреваемых, судя по тем крикам дикого восторга, которые он издавал.
Это ново для нее. Алмонт о таком не упоминал, а в книгах об этом не прочитаешь…
Алисия видела то, за чем не должна была наблюдать, – и это делало все еще более восхитительным. И на этом балу ее не должно было быть. Она не должна была бы стоять здесь…
Тут джентльмен оттолкнул свою любимую, бросил ее на кушетку и встал на колени… ах, чтобы доставить удовольствие ей!
О Господи!
Это Алисия помнила хорошо. Это и лишило ее положения в обществе, это заставило ее отбросить всякую осторожность, об этом думала она, глядя на выразительный рот Уиндема…
Она стояла, застыв в воспоминаниях и мучительном возбуждении… Наблюдать за этими двумя привлекательными телами, за людьми, которых она не знала, незнакомцами, которых соединяла только страсть и полная несдержанность, – она чувствовала, будто обкрадывает их. Ах, какая она развратная!
Тут женщина повернула голову в сторону Алисии и открыла глаза. Алисия застыла. Мгновение глаза леди, остекленевшие от страсти, ничего не видели. Потом, распахнувшись от изумления, они уставились на Алисию.
Алисия испугалась. Она не собиралась вмешиваться, не собиралась воровать…
– Извините…
Женщина медленно улыбнулась, глаза ее порочно заблестели. Она протянула руку к Алисии:
– Не хочешь присоединиться к нам, красотка?
Алисия быстро отскочила в сторону.
– Ах, благодарю, но…
Она сбежала, только портьера хлопнула. Снаружи продолжалось буйное веселье. Резкий запах духов и разгоряченных тел пахнул ей в лицо. С пылающими щеками, хотя никто ничего и не заметил, Алисия пробиралась сквозь толпу к выходу.
Она была не просто шокирована и потрясена. Она чувствовала себя порочной и потерявшей над собой контроль. Одна мысль жгла ее, когда она спешила выбраться из толпы.
«Будь этот мужчина Уиндем, что я тогда ответила бы?»
В другом конце зала Стентон открыл глаза и увидел леди Алисию, на большой скорости выбирающуюся из зала.
Алисия Лоуренс оказалась на свободе в доме, где, наверное, каждая комната была занята полуодетой парой…
Господи, помоги им всем!
Глава 13
Стентон столкнулся с леди Алисией, когда она вышла из большого холла в узкий коридор. Она стремительно покидала помещение – только юбки развевались.
– Вы что, бежите с места преступления? – сухо спросил он.
Алисия схватила его за руку:
– Так и есть. Идемте быстрее.
Он охотно пошел с ней, потому что теперь ему было любопытно.
– И против кого мы нагрешили на этот раз? Нашего хозяина? Нашей хозяйки? Принца-регента?
Это не предвещало им ничего хорошего. К несчастью, Стентон не мог заставить себя серьезно отнестись к делу.
– Вы довели их до обморочного состояния. Должен сказать, вы нас всех немного ошеломили.
Алисия переплела свои пальцы с его, таща Стентона по коридору.
–
– Вам каждый раз удается избежать кары, или же вы всегда остаетесь непонятой?
Она серьезно взглянула на него через плечо.
– Неужели сейчас время копаться во мне?
– Смотря по обстоятельствам. Нам грозят арест и суд?
Она остановилась, оглянулась на дверь в бальный зал, которая, к счастью, оставалась закрытой, потом скрестила руки на груди и взглянула на него.
– Я не совершила ничего противозаконного. И никогда так не поступаю.
Он на мгновение задумался.
– Это правда. Ну хорошо. Что же такое страшное случилось, что мы бежим, как парочка воров?
Она отвела взгляд.
– Вы не совсем ошибались насчет людей здесь. Стентон тоже скрестил руки на груди, копируя ее позу.
– Значит, вы раздразнили льва, и ему это не понравилось?
Уголок ее рта дрогнул в улыбке.
– О, им это очень даже понравилось.
Стентон едва удержался, чтобы не сжать кулаки.
– Так вы бежите от влюбленных?
Она беспомощно всплеснула руками.
– Они… это не были… – Она искала слова. – Они… они предложили мне!
У Стентона вырвался хриплый смешок. Потом еще и еще. Потом ему пришлось прислониться к стене, так он ослабел от смеха.
Наконец приступ веселости прошел. Стентон вытер глаза и поднял их: Алисия стояла перед ним, глядя на него широко раскрытыми глазами.
– Вам плохо?
Он глубоко вздохнул. Почему-то он почувствовал себя легче, как будто сбросил с плеч тяжелый груз.
– Со мной все хорошо.
Она продолжала лукаво смотреть на него.
– Я поинтересовалась, потому что не считала вас способным на веселье. Вы уверены, что у вас нет лихорадки?
Он взял ее за руку, стянул с нее перчатку и положил ее ладонь себе на лоб.
– Как видите, температуры у меня нет.
Ухмылка исчезла с его лица, когда он увидел, как она преобразилась. Глаза стали огромными. На щеках появились два розовых пятна. Пальцы, касавшиеся его бровей, задрожали, а кончик языка облизал нижнюю губу.
Стентон хотел уже сделать по этому поводу замечание, но почувствовал, как его захватил голодный золотой блеск в ее зеленых глазах. Он затих под ее прикосновением. Как она хороша!
Она провела кончиками пальцев по дугам его бровей, задержалась на жилке, бьющейся на виске. Потом тыльной стороной ладони провела по его скуле.
Она повторяла его движения. Странное чувство пронзило Стентона. Мысль о том, что она так хорошо помнит простое прикосновение, поразила его.
Она скользнула рукой по его челюсти до кончика подбородка. Только потом она перестала повторять его движения.
Указательным пальцем она легко провела до уголка его рта, потом провела им назад по нижней губе.
Стентон поверить не мог, сколько ощущении может вызвать у мужчины простое прикосновение женских пальцев. От такого соприкосновения кожи с кожей его охватил жар, будто лава хлынула по его венам. Сердце громко заколотилось, а дыхание замерло.
Она не отводила взгляда от его губ, и он мог смотреть на нее, наблюдать этот жадный
