передачи. Я ни минуты не сомневаюсь, что она говорит правду.
– Почему?
– Судя по тому, что ты мне рассказывал об Эйми, она не обладает воображением, способным нарисовать подобную картину.
– Ты права, – согласился Джейк, чувствуя, что усталость одолевает его.
– Джейк, ты, верно, очень устал после дежурства в больнице, – спохватилась Мэгги. – Тебе лучше лечь. Ты должен выспаться, ведь завтра рано вставать. Утром у нас встреча на ферме.
Он кивнул.
– Я здорово вымотался. Но, слава Богу, наконец-то мы закончили разработку дизайна для фермы. В последнее время мне казалось, что конца этому не будет.
Мэгги рассмеялась.
– Что да, то да. Зато сейчас Хаверс-Хилл выглядит просто потрясающе.
– А все благодаря тебе, моя Мэгги.
14
Стоял прозрачный октябрьский день. Листья уже окрасились в осенние цвета, и деревья переливались медью и золотом в лучах яркого солнца.
Эйми не могла насмотреться на пейзаж, открывавшийся за домиком Джейка. «Какое сегодня во всем разлито великолепие, – думала она. – Какие потрясающие, огненно-яркие краски. А небо синее-синее, без единого облачка». День был теплый, во всяком случае достаточно теплый для того, чтобы она могла сидеть на открытом воздухе без пиджака, который сняла еще во время ленча.
Откинув голову на спинку стула, Эйми закрыла глаза, с наслаждением подставив лицо теплому солнышку. На нее снизошел мир и успокоение.
На неделе Джейк спросил у Эйми, какое ее заветное желание он мог бы исполнить. И она ответила, что ей хотелось бы устроить пикник за городом. Он предложил привезти ее сюда, в свой белый домик, и сейчас Эйми была рада, что ему пришла в голову такая идея. Ей было приятно находиться там, где он жил, пусть они и разошлись. Ей очень нравилась местность – живописные деревья, красивый сад, луга. Джейк даже показал Эйми свою импровизированную мастерскую в красном сарае, что ей польстило.
Заслышав шаги Джейка на тропинке, Эйми открыла глаза и выпрямилась.
– Вот, пожалуйста, мороженое и яблочный пирог. Как ты просила, Эйми, – сказал он.
Эйми улыбнулась.
– Ты меня балуешь. А я наслаждаюсь каждой минутой.
Джейк поставил поднос ей на колени.
– А потом чай или кофе?
– Чай, пожалуйста, и спасибо за это. – Она взглянула на мороженое. – О, Джейк, ты помнишь, что я люблю смесь фисташкового с клубничным.
Джейк кивнул, широко улыбаясь, довольный тем, что сумел доставить ей удовольствие. Последнее время Эйми никогда не жаловалась, но он знал, что ее часто мучают боли. Если устроенный им пикник хоть в какой-то мере облегчит ее страдания, другого ему и не надо.
– Вернусь через минуту, родная, – сказал он и направился обратно на кухню. – И не жди меня. Я только приготовлю себе кофе.
Эйми съела немного мороженого и чуть-чуть яблочного пирога. Аппетита, как обычно в последнее время, не было, она не смогла доесть до конца. И снова откинулась на стуле, поджидая Джейка.
Внезапно сад наполнился звуками музыки, и Эйми улыбнулась: значит, Джейк умудрился протянуть проводку и установить усилители. Те Канава пела «Vissi d'Arte», ее необыкновенный голос возносился к небу.
– Откуда слышится музыка, Джейк? – спросила Эйми, когда он вернулся с чашкой чая для нее.
– Поющие камни, – объяснил он, – прямо здесь, за клумбами.
Она восторженно засмеялась.
– Не хочешь еще сладкого? – спросил Джейк.
– Нет, спасибо. Все, чем ты меня угостил, было очень вкусно.
Взяв у нее тарелку, он сел рядом, держа свою чашку с кофе.
– Надеюсь, загородный пикник тебе понравился, – тихо сказал он, глядя на нее.
– Да. Спасибо за то, что пожертвовал своим единственным выходным. Я знаю, как ты дорожишь воскресеньями.
– Я тоже получил удовольствие. Ты ведь знаешь, Эйми, я на все готов, лишь бы тебе было лучше.
Слегка повернувшись на стуле, Эйми сосредоточенно на него посмотрела. Она любила его. Он был единственным мужчиной, которого она когда-либо любила… начиная с двенадцатилетнего возраста. Он всегда занимал в ее жизни особое место, и благодаря ему она тоже чувствовала себя особенной. И он был так добр. Всегда. Эйми считала себя счастливейшей из женщин – ведь у нее был такой муж, а она его жена. Подруги завидовали ей, но она-то знала, что их привлекала главным образом его внешность. А о том, что он за человек, знала только она.
– Почему ты так смотришь на меня, Эйми? Что-нибудь не так? У меня лицо грязное?
Она покачала головой.
– Просто я думала о том, как давно мы знакомы. – Она помолчала, кашлянула и осторожно продолжила: – В пятницу Мэвис возила меня к адвокату, и я…
– Эйми, о разводе не думай. Сначала тебе надо поправиться.
– Развод тут ни при чем. В нем нет необходимости.
Он смотрел на нее с невозмутимым видом, не зная, что ответить.
– Я умираю, Джейк. Мне не дожить и до конца года… Я это точно знаю.
– Но, Эйми, – поспешно перебил ее Джейк, – доктор говорит, что ты быстро набираешь силы.
Эйми покачала головой.
– Возможно, он так думает, но я-то знаю, что он ошибается. Как бы то ни было, я была у адвоката, поскольку хотела составить завещание. Сейчас, когда мамы нет в живых, это необходимо. Она завещала мне свою собственность, в том числе дом в Нью-Милфорде со всей обстановкой. И немного денег. В своем завещании я отписала все это тебе.
Джейк безмолвно уставился на нее, затем сказал:
– А как же насчет тети Вайолет и Мэвис? Они ведь твои ближайшие кровные родственники.
– Нет, Джейк Кэнтрел, ты мой ближайший родственник. Ты мой муж. Мы все еще женаты, пусть и не живем вместе. И я, твоя жена, завещаю тебе все свое имущество. За исключением некоторых мелочей для тети Вайолет и Мэвис – кое-что из маминых драгоценностей, фарфора и подобных безделушек. А все остальное достается тебе.
– Не знаю, что и сказать, – он умолк и воззрился на Эйми.
Она слабо улыбнулась.
– Ничего не надо говорить, Джейк.
– Что ж, Эйми, если такова твоя воля, спасибо, – смущенно пробормотал он.
– И еще кое-что, Джейк. Я хотела бы извиниться, попросить прощения за то, что была тебе плохой женой.
– Эйми, ради Бога, это не так! – воскликнул он. – Ты всегда старалась. Я знаю.
– Моих стараний было недостаточно. Недостаточно для тебя, Джейк. Я всего боялась и никогда тебе не помогала, когда ты хотел изменить нашу жизнь к лучшему. Я всегда делала не так. И я искренне сожалею.
Он удивленно смотрел на нее, снова не находя слов.
– Я действительно умерла в день аварии, – продолжала Эйми. – Моя душа отлетела от тела. Или мой дух, если угодно. Я побывала в другом мире, в другом измерении. И встретилась там с отцом. Меня сопровождала душа старой женщины, которая привела меня в хрустальную пещеру мудрости, где мне о многом поведали души двух женщин. Они-то и показали мне, как я ошибалась. Я увидела всю свою жизнь, Джейк, – мое и твое прошлое.
Джейк молчал, и Эйми продолжала:
– Сейчас я уже ничего не могу изменить – у меня не осталось времени. Однако я стала другой и должна
