Переступая порог дома, Дюк задал Стиву всего лишь один вопрос:
– Ваш дядя сам занимается наймом людей?
– Конечно. Он их принимает, а я увольняю. А какая, собственно, разница, кто что делает?
С этим утверждением можно было поспорить. Состояние дел на ранчо контролирует, конечно, тот, кто ведает увольнением людей. Однако Дюка такое заявление весьма удивило. Понятно, что пожилой ранчер, впавший в полную истерику после нескольких жалких наскоков со стрельбой, окружил себя простодушными ковбоями. Но то, что такой могучий паренек, как Стив Гатри, держит на службе никчемных ребят, было просто невероятно. Да он в три секунды справится с троицей своих дохлых служащих, а в пять секунд сотрет их в порошок!
Наверное, что-то серьезное крылось за нежеланием увольнять никуда не годных ковбоев. Похоже, хорошие люди здесь не удерживались, а мусор оставался на службе. Интересно, в чем же причина? И чем больше Дюк вникал в дела имения Гатри, тем больше он убеждался в том, что надо все-таки разгадать, в чем тут загвоздка. Он твердо решил про себя, что в первую голову не следует доверять здесь ни единому человеку, действовать надо исключительно самому, в пределах собственных сил, полномочий и обязательств перед хозяином.
Завтрак – наиболее быстротечный прием пищи на ферме. Все закончилось за каких-то пятнадцать минут, и Стив сообщил Дюку, что теперь самое время навестить и лично повидаться с Уильямом Гатри. Похоже, что тот проснулся поздно, потому что всю ночь не мог сомкнуть глаз.
– Он живет как в крепости, вечно на ночь строит баррикады, – произнес Стив Гатри. – Но только не улыбайтесь, когда войдете в его комнату!
Говоря это, он украдкой подхихикивал, а Дюку в его голосе почудилось извращенное наслаждение. Так что Дюк только кивнул головой, выразив невразумительное согласие. На него произвела неизгладимое впечатление тишина за завтраком и, кроме тишины, взгляды ковбоев на Стива Гатри, которыми они как бы спрашивали разрешения переброситься парой слов с соседом по столу. В чем тайна его власти? Почему он сумел довести свободных людей, да к тому же еще и ковбоев, до такого состояния? Или, скажем точнее, почему он оставил служить на этом ранчо именно этих людей, а не ребят поспособнее?
Поиски ответа на эти вопросы пришлось прервать, потому что они подошли к двери, в которую Стив Гатри стукнул сначала один раз, а потом резко и отчетливо костяшками пальцев еще два раза, один за другим, и – после солидной паузы – стукнул в дверь еще разок.
– Это пароль, – насмешливо бросил он Дюку через плечо.
– Вы считаете, что у него нет причин бояться так сильно? – грубо спросил Дюк.
– Конечно есть. Этот подонок, которого он ловит, этот бандит с Черных гор, страшно оскорбился, когда дядя Билл в тот самый день заставил его бежать. Вскоре он вернулся и попытался достать его через окно, но с тех пор больше не появлялся. Вы об этом слышали? А дядя Билл ведет себя так, будто на него, как минимум, раз в день организуют покушение. В самом-то деле была всего одна попытка…
Раздался скрежет ключа, тяжело поворачивающегося в замке. Язычок втянулся, и дверь отворилась – сначала всего на пару дюймов, и в щель выглянул ранчер, лицо которого было скрыто полумраком, царящим в комнате. Рассмотрев, кто стоит перед ним, он широко распахнул дверь и в то же мгновение шагнул назад и в сторону, будто желая избежать встречи со злым духом.
– Это Дюк, – произнес Стив.
– Входите, Джон Морроу, – сказал Гатри.
Дюк вошел, Стив последовал за ним.
– Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.
– Без свидетелей? – произнес Стив с наигранным удивлением.
– Вот именно.
Стив забормотал что-то себе под нос, но вышел. Гатри запер за ним дверь. Дюк воспользовался этим моментом и быстренько, но очень профессионально оглядел комнату.
Это было жилище беднейшего из бедных ковбоев. Постель была неряшливо скомкана. Кровать из некрашеного дерева, потемневшего от тридцатилетнего употребления. Негодный стул стоял перед небольшим грубо сколоченным столом, на котором валялось несколько скомканных бумажек, изображающих, видимо, счета и другие хозяйственные документы. Некрашеные половицы были все в царапинах от шпор, а в некоторых местах, например рядом с кроватью, а также около стола, пол был протерт чуть ли не до дыр. На окошке не было даже самой завалящей занавески. Так выглядела спальня- кабинет человека, на земле которого паслось три тысячи голов отличнейшего крупного рогатого скота!
Однако что значит жизнь внутри дома? Настоящим кровом людям служило небо, настоящими стенами были громоздящиеся на горизонте горы. Такую жизнь Дюк понимал отлично. Но вместе с тем он умел ценить комфорт. Ему хотя бы недельный доход с этого ранчо, и… Впрочем, это к делу не относится. Он повернулся к хозяину, однако тот все еще возился с замком. Наконец Гатри повернул ключ, задвинул задвижку и показал рукой на единственный сомнительный стул, сам же принялся ходить взад-вперед по комнате, подняв плечи, беспрерывно вертя головой и то и дело останавливаясь, как будто ему в голову ежеминутно приходят поразительные мысли.
– Ну что, осмотрелись? – спросил он наконец.
– У меня было слишком мало времени, чтобы осмотреть все, – ответил Дюк, поглядывая в окно на сбившиеся в кучу строения. Главный штаб ранчо напоминал небольшой городишко; правда, для горной местности здесь было слишком много деревянных построек.
– Во всяком случае, во время завтрака вы посмотрели на моих людей, не так ли?
– Совершенно верно.
– Что вы о них думаете?
– Ничего не думаю, – осторожно ответил Дюк, потому что каждый игрок первым делом должен научиться скрывать свои мысли. – У меня было слишком мало времени для того, чтобы делать какие-то выводы.
