свете, чтобы отыскать его, напало на след Вилли. Однако, похоже, пес все еще не забыл пинок, которым наградил его мальчик, поэтому не делал попытки схватить его, только рычал. Но спустя мгновение поднял голову и разразился оглушительным лаем, словно гончая, загнавшая дичь!
Больше нельзя было терять ни минуты. Паренек вскочил на ноги и схватил толстый сук, валявшийся рядом. Сразу почувствовав себя увереннее, он что было сил врезал мерзкой твари между глаз. Та взвыла от боли и бросилась наутек, но было поздно — в нескольких шагах позади выросла фигура Бента.
Теперь нечего было даже пытаться укрыться в кустах, смерть стояла рядом. И Вилли с мужеством отчаяния припустил что было духу туда, где ревел поток. Конечно, он бежал медленнее, чем Бент, да и силенок у него оставалось не так уж много, зато он мог петлять в зарослях, где Бент застревал.
Берег реки густо зарос лесом, и это давало какую-то надежду. Но к тому времени, когда он добежал до них, Бент почти его настиг. С криком Вилли метнулся за ствол сосны.
В ту же секунду рука преследователя крепко вцепилась в рукав его старенькой куртки!
Господи, он пропал! Но в той ситуации, когда любой другой мальчишка его возраста потерял бы голову от страха, Вилли Торнтон защищался как крыса, загнанная в угол. Он почувствовал, что его держат уже две руки, однако яростно крутанулся — старенькая, ветхая ткань не выдержала и треснула. Он вырвался на свободу!
Выругавшись сквозь зубы, Бент прыгнул вперед. Казалось, спасения нет. Они оказались на краю обрыва, далеко внизу ревела Камбер.
Вилли не колебался ни секунды. Ревущий внизу поток казался ему милосерднее, чем смерть в лапах этого кровожадного чудовища. Он прыгнул вперед что было сил!
Холодный ветер ударил мальчишке в лицо. Перед глазами мелькали острые зубы утесов. Он с грохотом врезался в воду, такую холодную, что она мигом привела его в чувство.
Стремительный поток мгновенно закружил его. Вилли чувствовал, как его беспомощное тело вертится, словно волчок, с бешеной скоростью устремляясь вперед. Вдруг он ударился обо что-то и изо всех сил вцепился в шероховатую поверхность. Вначале ему показалось, что перед ним какая-то расплывчатая тень, но потом догадался, что висит, с трудом удерживаясь на чуть выступающем из воды огромном камне. Вокруг пенилась река.
Мощное течение тянуло его вперед и дергало, словно флаг на ветру. Вилли сполз поглубже в воду, оставив над водой только нос, и распростерся по поверхности камня. Неподалеку на берегу он успел рассмотреть Бента, вглядывающегося в темноту.
Почти поравнявшись с тем местом, где на середине реки, дрожа от страха и холода, лежал мальчишка, Честер остановился. Он даже приподнялся на цыпочках, стараясь разглядеть, куда мог подеваться беглец. И вдруг его гигантская тень двинулась вперед. Бент сделал прыжок и оказался на выступающем из воды обломке скалы — как раз напротив того места, где в страхе скорчился Вилли!
«Пропал», — подумал мальчик. Он уже приготовился разжать онемевшие пальцы, чтобы дать потоку унести его, хотя и не сомневался, что торчавшие тут и там утесы, смутно белевшие в темноте, будто клыки гигантского хищника, не позволят ему избежать неминуемой смерти. Но, к счастью, Бент через мгновение прыгнул назад, на берег. Старая куртка, которую он все еще держал в руках, полетела в воду. Ругаясь сквозь зубы, он вскарабкался на обрыв, остановился на минуту, чтобы бросить последний взгляд на бурлящий поток, и исчез между деревьями.
Глава 31
А в это самое время пятеро мужчин собрались в доме Клифтона. Так уж вышло, что первым пришел Генри Кливс и принялся звать малыша Джимми, но тот не откликался. Удивленный Генри заметил, что в спальне горит свет, заглянул туда. Постель была не смята, единственный стул перед письменным столом пустовал.
Ему и в голову не пришло повнимательнее осмотреть комнату. Вместо этого он вышел в соседнюю комнату. Остальные тоже приходили по одному. Каждый торопливо приближался к двери, осторожно оглядывался через плечо, а потом поспешно проскальзывал в дом, быстро захлопывая за собой дверь на тот случай, если какому-то случайному прохожему взбредет в голову полюбопытствовать, что там происходит.
Оказавшись внутри, каждый облегченно вздыхал, чувствуя себя так, будто совершал что-то противозаконное, и судорожно пытался шутить. Но Кливс, самозваный председатель шестерки, был настроен мрачно, решительно пресекал любые легкомысленные поползновения.
Первым появился Фил Баркер, в прошлом известный любитель всяческих розыгрышей. Он резко изменился с тех пор, как Дестри начал с ними свою игру. Войдя в дом, Фил стянул с головы шляпу и боязливо покосился через плечо, будто опасаясь, что Клифтон устроил всем им ловушку.
Через несколько минут один за другим вошли Булл Хьюитт и дылда Бад Тракмен. Было очевидно, что Булл просто-напросто крался за Бадом по пятам, так и не решившись подойти.
Последним был Вильяме, здоровенный верзила, взволнованный до такой степени, что мял и мял могучими ручищами свою несчастную шляпу до тех пор, пока она не превратилась в какой-то странный комок. Лицо его казалось бесстрастным, но руки выдавали тревогу и страх.
Увидев, что все в сборе, Кливс указал им на стулья и, пока они рассаживались, опустил шторы на окнах, запер дверь. Приятелям он сказал, что хозяину совершенно неожиданно пришлось ненадолго отлучиться. И пока они вполне могут начать без него.
Все пятеро расселись вокруг стола, смущенно поглядывая друг на друга и отводя глаза в сторону, словно никогда раньше не встречались. Казалось, только Кливс ни на минуту не забывал, что собрало их всех в такой поздний час.
Он прокашлялся и начал:
— Все мы хорошо знаем, что привело нас сюда, но я хотел бы еще раз вернуться к этому, тем более что Джимми пока еще нет. Если нам удастся прийти к какому-то решению, мы просто расскажем ему, когда он вернется. Похоже, он ушел ненадолго — даже не потушил свет в спальне. Итак, начнем. Все говорит о том, что Дестри твердо намерен сдержать клятву, которую дал в тот день в зале суда. Мы все растеряны, мечемся по городу, надеясь спасти свою жизнь. А он выслеживает нас поодиночке. Смотрите, что получается: Уоррен и Кларенс Огден мертвы, Джадд Огден — и того хуже, остался калекой до конца своих дней. Лефти Тернбулл — в тюрьме. Насколько я знаю, ему предстоит провести за решеткой не один год. Оррин скрывается, и ни одна живая душа не знает, где он сейчас. Стало известно, что он брал взятки, так что и на него идет охота. А беднягу Джерри Венделла просто выгнали из города! И вот мы остались вшестером. Что же получается? Похоже, спастись мы сможем только в том случае, если сами нападем на него — все вместе! Надеюсь, все согласны? А теперь давайте решать, как это сделать. Что касается денег, то тут — и я уверен, все со мной согласятся — каждый будет рад снять с себя последнюю рубашку, лишь бы остаться в живых. Если кто-то не согласен, пусть скажет!
Все застыли в молчании, глядя куда угодно, только не на Кливса.
— Стало быть, все согласны, — подытожил тот. — А теперь надо придумать, как избавиться от Дестри.
— Пока Дестри живой, он не отступится, — проворчал Баркер.
— Значит, ему придется умереть. Что ж, мы готовы к этому. Его давно уже надо было прикончить! Вопрос только — как?
Все снова замолчали. Наступила тишина. Наконец, к общему удивлению, Булл Хьюитт поднял свою тупую физиономию и угрюмо объявил:
— Все вы помните, джентльмены, что я никогда ничего особо не имел против Дестри. В тот самый день на суде я бы, может, и не признал его виновным, если бы вы не заморочили мне голову и не приперли к стенке. Но раз уж теперь так получилось, я тоже считаю — Дестри нужно убрать! Жить или ему, или мне — вот как стоит вопрос! А способов для этого не так уж много — нож, револьвер, веревка, ну и яд… Но только медлить нельзя.
В комнате опять повисла тишина. Наконец не выдержал Фил Баркер, с грохотом опустив на стол огромный кулак.
— Яд! Он действует незаметно, а это, по-моему, единственный способ подобраться к Дестри. Все остальное мы уже пробовали, ну и что? Вышло из этого что-нибудь, я вас спрашиваю?!
— Яд так яд, — кивнул Хьюитт. — Но как это сделать?
