— Я всю ночь был в своей комнате.
Молли улыбнулась, но ничего не ответила.
— Я всю ночь был в своей комнате, — настаивал он. Его голос стал хриплым и безжизненным.
— Просто получилось немного не так, как ты хотел. — Молли подошла поближе и неожиданно спросила: — Почему ты это делаешь, Таг? Почему не рассказал мне правду? Я не могу отправить тебя за это в тюрьму. Ты сделал то, что хотел сделать. Ты или дьявол, сидевший в тебе. Ты запросто сломал жизнь Рею Чемпиону. Теперь он никогда не сможет поднять голову. Это его добьет. Он уже… — И умолкла на полуслове.
— Я скажу тебе, что сделаю, — произнес он. — Даже заключу с тобой пари.
— Пари? Какое пари?
— Я знаю человека, ограбившего банк. Не знал только, что он собирался повесить все на Чемпиона, чтобы замести следы. Но предположим, что я найду его, притащу назад и заставлю вернуть деньги…
— Ты сложный человек, Таг, — перебила Молли. — И что я должна на это сказать? Ты хотел покончить с Реем — и сделал это. Сейчас каким-то образом желаешь все исправить…
— Я не покончил с ним! Но предположим, мне удастся все восстановить…
— И что же?
— Что ты тогда подумаешь? Что я с самого начала все это придумал и лихо закрутил?
— Не знаю, что подумать, — призналась она. — Знаю только, что у меня ум за разум заходит.
— Прощай, Молли! — мягко произнес он. — Я уезжаю. Пожелай мне удачи. Если я доберусь до награбленного, то скоро вернусь. Если настигну его не сразу, то буду идти по следу до тех пор, пока вор не окажется в тюрьме. Только скажи мне одну вещь: что заставило тебя подумать, будто взломщик — это я?
— Наружная дверь позапрошлой ночью, — напомнила девушка. — Я подозревала, что у тебя ловкие руки. Поэтому заперла ее на замок, когда якобы открывала.
— Хотела посмотреть, что я буду делать, да?
— Да. А ты сказал, что дверь просто заклинило. — Молли помолчала и добавила: — Честный человек не знает все премудрости замков, как ты.
Не сказав больше ни слова, Таг затворил дверь, быстро собрал свои вещи и вышел с ними в сарай, где оседлал серого и не теряя времени выехал на улицу. Он знал, что сейчас каждая минута на вес золота. Направив коня на окраину, подъехал прямо к железнодорожному вокзалу. Там спешился, привязал лошадь к забору и быстро зашел внутрь.
Платформа была пустынной, только на перевернутом ящике согнувшись сидел уборщик. Изо рта его торчала зубочистка.
— Ищу моего кузена, — начал Таг Эндерби. — Он приехал сюда вчера — невысокого роста, сильно горбится, большой крючковатый нос…
— Помню его. Еще рассказал мне парочку забавных историй. Да, он был здесь, встречал поезд. Вы знаете этот анекдотец о шотландце, который потерял пенни и…
Но Таг уже отвернулся, поскольку понял, что из этого парня больше ничего не вытащишь. Что ж, Чарли Магнум мог прийти сюда вчера днем, чтобы заранее узнать движение ночных поездов.
Эндерби остановился перед большой доской расписания. С полуночи до утра пассажирских поездов не было, но останавливались два товарных. Оба шли на восток. У Тага не было сомнений, что Чарли Магнум сейчас находится где-то к востоку от Грув-Сити.
На одном из дальних путей готовился к отправке еще один товарняк. Эндерби побежал, чтобы успеть на него.
У состава его остановил кондуктор — высокий плотный мужчина. В руке он держал незажженный фонарь — такими зарешеченными фонарями пользуются на всех американских железных дорогах. Они мощно светят и могут сильно ослепить.
— Ты заблудился, парень, — проворчал кондуктор. — Тебе нужен следующий поезд.
— Привет, друг! — усмехнулся Таг. — Кто же это еще, как не дядюшка Джо? Привет, дядя Джо! Не хочешь ли сказать, что позабыл меня?
Он вложил в ладонь кондуктора два серебряных доллара. Тот внимательно посмотрел на них и ответил:
— Как же, помню тебя, Билли! И где ты пропадал все это время?
— В колледже, — подыграл ему Таг. — Вот сейчас спешу на получение диплома и все такое прочее.
— Вижу, что спешишь, — ухмыльнулся кондуктор.
— Дядя Джо, — поморщился Эндерби, — у тебя прекрасные глаза, ты видишь все насквозь.
— Запрыгивай, парень! — разрешил кондуктор, покачивая рукой с фонарем.
На этом официальная часть была закончена. Таг залез в вагон и примостился у окна. Кондуктор присоединился к нему несколькими минутами позже, когда длинный состав начал шипеть и свистеть, набирая скорость,
— Давно ты здесь? — поинтересовался Таг.
— Три месяца. Этого достаточно. Откуда ты едешь, парень?
— Оттуда, — пояснил Эндерби, подкрепив слова неопределенным жестом.
— Я думал, это твой родной город, — заметил кондуктор. — У них новое пожарное отделение, не так ли?
— Да. Красное. А как насчет притонов вдоль вашего пути?
— Тебе нужен какой-нибудь отель?
— Не думаю, — возразил Таг. — Мне нужен простор.
— Ты станешь приметным уже через полдня, если будешь обретаться в грязных притонах, — заметил кондуктор. — Почему бы тебе не отправиться в большой город и не поселиться в хорошем отеле? Это лучший способ затеряться, самый лучший.
— А ты, брат, знаешь в этом толк! — одобрил Таг. — Hay меня своя голова на плечах. И все же где приличные притоны вдоль этой линии?
— Их не так много. Есть на примете один сарайчик в десяти милях отсюда, где у нас первая большая остановка. Бродяги оттуда все время пытаются забраться на поезд. Это небольшое пристанище, как раз под эстакадой. Иногда посмотришь ночью, и видно, как мерцает их костер.
— А где следующее?
— Около часа езды отсюда. Точнее, час с четвертью. За Бер-Ривер.
— Что такое Бер-Ривер?
— Тебе следовало бы изучить свою страну перед тем, как путешествовать, — неодобрительно заметил кондуктор. — Бер-Ривер — это небольшой миленький городок, хотя и дымный, потому что там всегда много машин.
Железнодорожный перегон, скорее всего, был тем самым местом, где Магнум сменил первый поезд. Чем больше поворотов на его пути по стране, тем больше шансов его настичь.
— Вы тормозите возле перегона Бер-Ривер? — поинтересовался Таг.
— Да. Там большая остановка,
— Я слезу, когда мы туда приедем, — заявил Эндерби. — Расслабься и отдыхай. У трудяг сложная жизнь в этом мире. Мне жаль вас, ребята. День за днем, ночь за ночью работаете по пять-шесть часов в сутки. Разве что иногда вам удается съесть несколько яблок, вытащенных из груза, или открыть посылку, чтобы стащить маленькую бутылочку самогонки. Беспокойная жизнь, трудная. Жизнь, которая всегда на виду.
Кондуктор ухмыльнулся. Он был достаточно большим, а потому великодушным. Кроме того, у него было чувство юмора. Вдобавок он только что заработал два тяжелых серебряных доллара, а это большая сумма.
— Ты прав, сынок, — подтвердил кондуктор. — Наша жизнь трудная.
— И с тяжелыми физическими упражнениями, — продолжал Таг. — Не считая того, что надо гнуть дужки фонаря о головы странствующих бродяг.
— Закончим об этом. Мы слишком расслабились, — нахмурился кондуктор, сжимая и разжимая свой молотообразный кулак. — Куда ты едешь?
— На работу. Я конферансье, — объявил Эндерби.
