скатились по щекам Лоис. Если бы я не был уверен, что этим оттолкну ее, я встал бы и обнял жену. Но время на то давно миновало. Я сделал все, что мог, чтобы успокоить ее — с расстояния в пять футов.
— Я понимаю, Лоис. Я уже совсем близок к тому, чтобы получить все, что мне необходимо. Я почти у цели. Поверь мне.
Поверь мне, хотя это неправда, добавил я мысленно. Но я не желал, чтобы Лоис подталкивала меня к действиям. Может быть, это было чувство молодости, которое вселилось в меня после вечера, проведенного с Линдой. Я ощутил, что у меня действительно есть власть, что я не какая-нибудь беспомощная уличная жертва. Малиш допустил ошибку, напав на меня. Мне следовало дать ему понять это.
Когда я позвонил ему, он сам подошел к телефону. Это уже само по себе являлось победой. Многим ли удавалось пробиться через всех его посредников, чтобы поговорить с ним напрямую?
— Малиш слушает, — прорычал он.
На какое-то мгновение я усомнился в этом. Нет, не в том, что он мог говорить со мною лично. У меня возникло сомнение, что злобные тучи, нависшие надо мною долгие месяцы, в действительности могли быть сконцентрированы в одном человеке, в одном реальном живом существе, потевшем и волновавшемся на другом конце телефонной линии.
— Это Марк Блэквелл. Мне бы хотелось встретиться с вами.
— По какому поводу?
Он оказался наглецом. Если бы он мог привести меня в еще большее бешенство, чем то, в котором я уже находился, то его реплика сделала бы это.
— Ну, скажем, по поводу Менди Джексон.
— Кого?
— Не стоит ходить вокруг да около, Малиш. Я даю тебе шанс выпутаться из этого. Ты приедешь?
Он заколебался.
— Куда?
— В мой офис. Здесь будет достаточно конфиденциально.
Всю последовавшую затем долгую паузу я слышал его дыхание.
Интересно, было ли мышление Малиша таким же тяжеловесным?
— Позвольте перезвонить вам позднее, — резко сказал он, и связь оборвалась.
Я пристально разглядывал телефонную трубку, которую держал в руке. В сущности, он не мог быть настолько глуп, как казался. Это не было похоже на человека, чья жизнь лежала передо мною на столе, разбросанная по листам распечатки. Я подумал, что существует что-то такое, что я обязан сделать как можно быстрее. Отправить кого-нибудь к его дому, чтобы убедиться, что Малиш не сбежал? А может, мне хотелось, чтобы он скрылся? Еще одно доказательство…
Через полтора часа вокруг его дома уже были мои люди, и я ждал от них звонка, как вдруг Клайд Малиш позвонил мне сам. Он не уехал. Он и не собирался покидать свой дом.
— Я разговаривал с моим адвокатом, — пробурчал он. — Он сказал мне, чего я не должен делать, поэтому теперь я говорю это вам: оформляйте свое приглашение официально. У меня нет ни малейшего желания приезжать к вам по доброй воле. У вас достаточно материала на меня, чтобы выписать ордер, так вот и выписывайте. Мне ничего не известно о том, о чем вы спрашивали, и я не вижу оснований помогать вам что-то там выуживать. Так что приятного вам времяпрепровождения.
— Это глупо. Не хотите же вы в самом деле…
— Такой уж я есть — глупый парень. Вот почему я плачу людям за то, чтобы они подсказывали мне, что нужно делать. Adios!
И снова я держал в руке мертвую телефонную трубку. Мне почти хотелось рассмеяться. Раньше я кипел от гнева, теперь же я был попросту ошарашен.
Я воспользовался его советом. Я раздобыл ордер. На Малиша у меня ничего не было, но я знал, что нужно, и знал судей. За какой-то час я получил ордер на его арест.
Мои сыщики начали оттеснять друг друга, спеша взяться за такое дело. Я был уверен, что оно придется по вкусу этим ковбоям. Наиболее ретивых из них я отверг и назначил трех самых вдумчивых, включая Джека Пфистера, который имел несчастье обладать достаточным воображением, чтобы представить себе, куда он отправляется.
— Ни в кого там не стреляй, не надевай на него наручники и не стаскивай лицом вниз с лестницы. Действуй так, будто ты просто приглашаешь его на чашку чая, но имей все остальное про запас, если это понадобится.
— Добро, — сказал Джек.
Он все еще, скривив губы, смотрел на ордер. Я прибавил:
— Поставь полицейскую машину у ворот, когда вы войдете в дом.
— О, я думаю, в этом нет необходимости, — возразил Джек, однако, казалось, заметно повеселел, когда я настоял.
— Пошли, Джек, он всего лишь мерзкий торговец наркотиками, — сказал один из сыщиков.
Джек посмотрел на меня. Его взгляд выразил мнение Джека о своих помощниках и сопровождающих, и они вышли — сержант Буря и его хладнокровные коммандос. Если в доме Малиша дела примут дурной оборот, мне предстояло стать самым близким родственником на похоронах. Я подумал о том, не злоупотребил ли я своей вновь обретенной обновленной властью. Поразмыслив над этим секунды две, я вернулся к другим занятиям.
Проблем не возникло. Загудел зуммер внутренней связи.
— Джек и мистер Малиш прибыли, — произнес голос Пэтти словно это был один из очередных, заранее запланированных визитов.
Когда они вошли, я ждал их, сидя за своим столом. Малиш был без наручников, и Джек его не держал. Он стоял сзади, на почтительном расстоянии в один-два шага и вполне бы мог сойти за моего дворецкого.
Я молча сидел, просто глядя на доставленного. Клайд Малиш выглядел довольным.
— Я сам посоветовал вам сделать это, — сказал он.
Джек заметил:
— Он в порядке, босс, — имея в виду, что Малиш безоружен. Я кивнул, подав бровями едва заметный знак, указывающий в сторону двери, и Джек удалился. Малиш по-прежнему стоял. Речи, которые я заготовил, скорее зависели от его реакции, чем от моего вступления. Я молчал.
В конце концов он без всякой враждебности сказал:
— Давайте так: вы попросту расскажете мне, в чем дело, а я посмотрю, смогу ли я вам чем-то помочь.
— Я уже сообщил, что именно вы должны сделать. Дать мне горючее, чтобы я мог спалить выстроенное вами здание.
Метафоры явно не были его стихией. Я выразился более определенно:
— Вы обязаны представить какое-нибудь доказательство того, что Менди Джексон солгала. Свидетеля, письменное заявление, кого-то, кто скажет, что случайно подслушал, как она планировала это. Вы в состоянии кого-то найти. Мы знаем, что люди согласятся лжесвидетельствовать для вас. Потребуется совсем немного, чтобы добиться нового процесса по делу моего сына. Вам нет необходимости самому впутываться в это. С вами я разберусь позднее.
Из всего сказанного мной Малиш выудил только одно слово.
— Ваш сын? Ох! Теперь я понял.
Он заметил поблизости кресло и сел. Оглядел кабинет.
— Я нахожусь под арестом? — спросил он скорее с любопытством, чем с раздражением. — Нельзя ли попросить у вас чего-нибудь попить? Я как раз вылез из бассейна, когда прибыли ваши ребята.
— Что вы предпочитаете?
Я подумал о баре, который завели здесь мои служащие и о существовании которого я, по их мнению, не подозревал.
— Что, если я попрошу диетическую кока-колу? — сказал Малиш. — В долг или что-то вроде этого.
Я заказал ему диетической кока-колы. Пэтти поинтересовалась, не нужно ли мне еще чего. Это был
