Капитан не улыбнулся, но и не проявил враждебности.
– Я отведу вас вниз, – заявил он. – Сожалею, но придется вас связать.
– Мы сожалеем об этом еще больше, – искренне ответил Энрике.
Наступил грязно-серый день. Буря улеглась. Сила ветра упала до четырех-пяти баллов. Море оставалось бурным, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что было ночью.
Около семи часов пошел дождь. 'Никольск' продолжал прокладывать себе путь, сделав еще один поворот. Он оставлял позади след, похожий на мыльную пену.
С белым, как мел, заострившимся лицом Пол Финн вошел в каюту, где лежали крепко привязанные к койкам Юбер и Энрике. Вместе с ним по каюте распространился вкусный запах кофе.
– Я узнал о вашей ночной выходке, – обратился он к Юберу. – Не повезло вам.
– Всегда везти не может, – отозвался Юбер.
– Я принес вам кофе.
– Очень любезно, но как мы сможем пить?
– Я вас развяжу. Теперь мы не оставим вас без присмотра.
Он соединил слова с делом, начав с Юбера.
– Вы должны радоваться, что оказались на борту одного из траулеров, которые так беспокоят ваши службы.
Наверняка, вы первый американский агент, попавший на него.
– Я польщен, – заверил Юбер.
Он стал массировать затекшие запястья и лодыжки, пока Пол Финн освобождал Энрике. Пришедший кок налил им кипящего кофе, который они жадно выпили.
– Можно узнать ваши намерения насчет нас? – спросил Юбер.
– Я увезу вас в Россию, – просто ответил Пол Финн. – Вас допросят, а потом уж мы решим, как вас использовать. Могу заверить, что с вами будут хорошо обращаться...
В эту секунду что-то подняло 'Никольск' и швырнуло в сторону. Раздался громкий треск, по всему кораблю стали падать какие-то предметы. Пол Финн, отлетевший на кока, был весь в кофе. Он поднялся и воскликнул:
– Что могло случиться?!
Через несколько секунд пронзительно затрещал звонок. Пол Финн ушел по коридору, опираясь о стену, потому что траулер начал заваливаться на бок. Кок тоже убежал. Юбер и Энрике двинулись тем же путем. Из громкоговорителей звучал приказ капитана о немедленной эвакуации.
Выйдя на палубу, они с изумлением увидели характерный силуэт американской атомной подлодки, лежавшей в дрейфе в нескольких кабельтовых. На мостике стояли офицеры, среди которых Юбер узнал мощную фигуру Чарлза Эйзена. Один из офицеров кричал в рупор извинения: они не видели траулер и случайно напоролись на него, когда поднимались на поверхность. Они готовы принять всех на борт.
Без тени сомнения Юбер перелез через поручни и бросился в воду. Энрике последовал за ним. Оба быстро поплыли к 'Джорджу Вашингтону', слабо покачивавшемуся на волнах. Эйзен помог им подняться на борт. Они переглянулись, но не нашли, что сказать, и просто рассмеялись нервным смехом, снимавшим слишком долгое напряжение.
'Джордж Вашингтон' медленно подходил к своей жертве. Капитан 'траулера' отдал приказ спускать на воду шлюпки, но на это уже не было времени. Экипаж и пассажиры попрыгали в воду за несколько минут до того, как 'Никольск' затонул.
Радиоволны уже разносили по всему миру удивительную новость. Во время шторма американская атомная подлодка случайно протаранила советский траулер, который сразу же затонул. Весь экипаж был спасен, и правительство Соединенных Штатов уже предложило советскому правительству возместить нанесенный ущерб.
'Джордж Вашингтон' взял курс к устью Клайда. Юбер, которому дали сухую одежду, вошел в помещение, где находились несколько спасенных: Пол Финн, Лениган и Бабинсы. Все были закутаны в одеяла.
Юбер с чуть ироничной улыбкой обратился главным образом к Полу Финну:
– Вы должны радоваться, что оказались на борту одной из атомных подлодок, которыми так интересуются ваши службы. Вы, наверняка, – первые советские агенты, попавшие на нее. Надеюсь, вас за это наградят... Конечно, когда вы вернетесь на родину, что произойдет не завтра... Особенно это относится к мистеру Ленигану, у которого на руках кровь.
Пол Финн слегка улыбался. Вполне вероятно, что он думал о своем коллеге Абеле, которого обменяли на Паулса. У Ленигана была кислая мина. Мойра Бабинс казалась выжатой и неспособной ни на какую реакцию. Гордон процедил сквозь зубы ругательство, а Пирл посмотрела на Юбера своими широко раскрытыми прекрасными наивными глазами.
– Не собираетесь же вы посадить в тюрьму меня? – мягко возразила она.
– Если вы сможете доказать, что действительно являетесь несовершеннолетней, – ответил Юбер, – это, конечно, облегчит вашу участь. – И тихо добавил: – Зато усложнит мою.
Примечания
1
'Син Хауз' на американском слэнге – публичный дом. – Примеч. перев.
2
