Блюм съежился в ожидании удара.
— Молчи, молчи... — прервал он Юргенса. — Что же делать, скажи, что делать... И можно ли что- нибудь еще сделать?
— Безвыходных положений нет. В крайнем случае, можно прибегнуть к самоубийству...
Блюм вздрогнул. Болезненная судорога исказила его лицо.
— Но... — выдавил он.
— Или... убить другого, — тихо добавил Юргенс. — Я снял копии, чтобы лучше ознакомиться с ними. Подлинник у лица, ведущего расследование. У него же и счет с твоей подписью, изъятый у Шрайна. На этом человеке оканчивается цепочка. Ты понимаешь меня?
Блюм утвердительно кивнул головой. Юргенс начал как бы думать вслух.
Сегодня вечером этот человек поедет на аэродром. По дороге машина закапризничает, потом испортится вовсе. Ему понадобится машина, и таковая должна через минуту пройти мимо. Он воспользуется ею. Об этой машине должен позаботиться Блюм. Ну и, конечно, обо всем остальном. Объяснять излишне...
Юргенс подошел к Блюму и похлопал его по плечу. Потом все пойдет по-старому, спокойно и хорошо.
— Дай бог, — вздохнул Блюм, — лишь бы он не раздумал ехать сегодня...
— Об этом позабочусь я, — засмеялся Юргенс. — Друзья познаются в несчастье. — добавил он многозначительно. — Итак, до вечера. До одиннадцати часов вечера. Его машина отойдет от дома номер восемь по Альтенштрасое, лимузин с багажником № 33-64.
Блюм поднялся с кресла, вытер пот с лица и протянул Юргенсу руку.
— Все будет сделано...
— Как всегда... — добавил Юргенс.
Когда Блюм ушел, Юргенс собрал со стола бумаги и, ухмыляясь, понес их в сейф.
— Неплохо сработано. Старый осел попался.
Юргенс понимал, что действовать надо быстро, уверенно, напористо. Нельзя дать возможности Гельмуту опомниться, прийти в себя.
Осталось выяснить одну очень важную деталь, и тогда все само собой пойдет по намеченному плану. Но выяснить надо обязательно. Она может разрушить весь замысел, как карточный домик.
Невзирая на духоту, Юргенс покушал плотно, с аппетитом. В восемь часов он позвонил Марквардту.
— На десять тридцать вызовите меня к себе, — попросил он шефа. — Пусть объявит мне об этом Гельмут по телефону. Желательно, когда вы будете давать ему это поручение, чтобы кто-нибудь слышал.
— Ясно, ясно... Ты молодчина, старина... Обеспечу...
Юргенс посмотрел на часы и распорядился подать к подъезду машину. По его соображениям, ему сейчас не следовало быть дома. Он хотел уже покинуть кабинет, как зазвонил телефон. «Неужели он? — мелькнула мысль. — Неужели Марквардт опять оказался болваном и поторопился?»
Трубку он поднял не без колебаний, но сразу успокоился.
Говорил Блюм. Он интересовался, не произошло ли каких изменений.
Нет, не произошло. Все будет так, как договорились. Юргенс еще раз уточнил. В одиннадцать ровно.
Теперь ничто не задерживало. Надо было скорее уйти, пока не позвонил Гельмут. Он сел в открытую машину, и она понесла его по затемненным улицам за город. Светила полная луна. Дышалось легко, свободно. Встречные потоки воздуха обвевали лицо, шею приятной прохладой. Юргенс расстегнул пиджак, откинул борта и подставил грудь под струистый воздух. Надо было отвлечься, забыться. Он сумел добиться этого только за городом, при быстрой езде. Но как только стрелка на часах начала приближаться к цифре десять, он заторопился домой.
— Вам, мой господин, все звонят и звонят, — доложил служитель.
Шагая по залу, Юргенс услышал дребезжание телефона и ускорил шаг Звонил аккуратный Гельмут.
— Я вас слушаю...
— В половине одиннадцатого вы должны быть у шефа.
— Проклятие!.. — зарычал в трубку Юргенс. — Это невозможно. Все проваливается. Спросите его, точно ли с это время я ему нужен.
— Сию минуту.
Настала пауза. Через несколько секунд Гельмут вернулся.
— Ровно в половине одиннадцатого... — повторил он*
— Что там произошло?
— По-моему, ничего особенного.
— Как он держит себя с вами?
— Прекрасно.
— Но вы понимаете, что все рушится? Он ломает все планы. В одиннадцать, во что бы то ни стало, я должен быть в другом месте... Я должен разговаривать с человеком Шурмана. Вы понимаете?
— Неужели?
— Да, да, да! Спросите его еще раз, как долго он меня задержит. Может быть, я успею. Удобно вам это сделать?
— Сейчас... это мелочь.
Вновь настала пауза. Юргенс не мог сдержать злорадной улыбки. Она скривила его лицо. Все развертывалось по плану.
— Минимум на два часа, — доложил Гельмут.
— Нет, нет, второй такой возможности мы не получим... Я теряю голову... Что делать? Что делать, скажите? Хорошо, сейчас я буду у вас. Встречайте меня у подъезда.
Юргенс положил трубку и облегченно вздохнул.
Ну, запутал он этого сопляка. Теперь Гельмут не выкрутится.
...За пять минут до назначенного времени машина Юргенса остановилась у резиденции Марквардта. Гельмут уже ожидал, и по его виду можно было определить, что он волнуется.
Юргенс подошел, взял его под руку и быстро заговорил.
Гельмут заинтересован во всем не меньше, а даже больше его. Он должен поехать и встретиться вместо Юргенса с человеком Шурмана. Он прилетел на самолете. Надо рассказать ему все откровенно. Он находится на аэродроме и должен в половине двенадцатого улететь дальше, в Берлин. Он будет одет в серый пиджак, в руках тросточка и желтый чемодан. Место встречи — у правого входа в зал. Пароль: «Вы не видели здесь девушку с собачкой?». Ответ: «Она прошла мимо».
Гельмут мысленно повторил условия встречи и вдруг спохватился: а как он отлучится? Ведь он, пожалуй, нужен будет шефу.
— Это я беру на себя, — сказал Юргенс. — Еще одна деталь — вы кого-нибудь, кроме меня, информировали об этом?
— Вы что? — возмутился Гельмут.
— Тогда зайдемте к нему вместе. Говорить буду я, — и оба вошли в дом.
Марквардт сидел один. Увидев вошедших, он сухоофициально обратился к Юргенсу:
— Что у вас за горячка? Чем вы заняты и куда торопитесь?
Юргенс доложил. У него деловое свидание в одиннадцать часов на аэродроме. Человек приезжий. Срывать встречу нельзя.
— Ерунда! Пошлите кого-нибудь из своих сотрудников. Вы нужны мне...
Но ему некого послать. Поездка займет полчаса. Он бы очень просил шефа поручить встречу господину Гельмуту.
— Не возражаю. Введите его в курс дела... Пожалуйста...
Юргенс и Гельмут вышли.
— Слава богу, — вздохнул Юргенс, — мы спасены... Вы все помните?
— Помню.
— Подъезжайте прямо к аэродрому, в вашем распоряжении пятнадцать минут... Торопитесь, другой
