я и думал, огненный смерч тут же впился в защиту мага, уничтожая ее с той же скоростью, что и мою.
Пока имперец не опомнился, я сделал то, что не стал бы предпринимать ни один здравомыслящий маг, – я ударил противника кулаком в лицо. Защита, стоявшая на нем и постепенно истончавшаяся под напором смерча, была рассчитана и на физическое воздействие, поэтому мой удар не принес ощутимых результатов, только на лице мага проступило недоумение. Но я был настойчив и окутал свою руку энергией, так же, как в тот момент, когда пробивал клинком защитный кокон похитителя Алоны. Следующий удар прогнул защиту имперца и превратил его лицо в окровавленную лепешку. Но он все еще не умирал, цепляясь за жизнь и лихорадочно формируя новое плетение. Тогда я ударил еще раз и еще. Я бил его, лихорадочно, сильно, не давая времени сосредоточиться, превращая в отбивную его мерзкую рожу...
Остановился я только тогда, когда смерч, истощивший защиту имперца, позволил моему кулаку пробить его кокон и с хрустом расколоть череп мага. Тяжело дыша, я замер, а потом впитал в себя всю энергию смерча, который уже сожрал щит Селена и вплотную занялся защитой моих браслетов. Поднявшись с колен, я поспешил к девушкам, но, сделав два шага, обреченно остановился. Передо мной лежали безжизненные изломанные тела с застывшим выражением страдания на окровавленных лицах.
Я опоздал. Я не смог их спасти, как ни старался. Эта мысль билась у меня в голове, причиняя дикую боль. Разом ушла ярость, оставив после себя гнетущую пустоту. Я повернулся и механически побрел назад, не думая ни о чем, просто машинально оглядывая место побоища. Открыв себя силе, я высосал из пространства всю энергию, потушив пылавшие подводы, остудив расплавленный камень, забрав крохи из мертвых тел. В конце каравана еще шел бой, там дорезали пятерых последних степняков. Направившись туда, я остановился через тридцать шагов у обожженного умирающего человека, в котором узнал Ренарда. Видимо, огненный смерч, захвативший меня, своим краешком ударил и по нему, превратив воина в факел. Я понял, что он хотел до конца прикрывать мне спину, он бежал за мной, думая, что сможет защитить, и в конце попал под удар, который был предназначен мне.
– Дурак, – прошептал я, опускаясь перед ним на колени.
Моя сила заструилась в его тело, стараясь не дать ауре распасться, помогая организму залечивать раны, но тщетно – Ренард умирал.
– Кто лекарь? Быстрее сюда! – дико заорал я во весь голос, слыша, как с разных сторон ко мне устремляются оставшиеся в живых альтары. – Кто из вас может помочь? – спросил я пятерку подоспевших магов.
– Я могу попробовать, но не уверен, – ответил один мужчина и присел рядом со мной.
Сформировав плетение, он внедрил его в тело Ренарда и плеснул немного силы. Или плетение было слабым, или же повреждения слишком обширными, но никакого результата не было.
– Простите, Повелитель, – тихо сказал маг. – Здесь моих знаний недостаточно.
С отчаянием я смотрел на то, как умирает человек, желавший меня защитить, и чувствовал, что это неправильно. Я должен был его остановить, должен был помочь ему, а теперь... Нет, я знаю, как это можно исправить! Достав из ножен второй кинжал, я полоснул по своей ладони, а затем сделал глубокий надрез на груди Ренарда. Прижав руку к нему, я позволил своей ауре соединиться с аурой сына вождя, затем мысленно проник в обожженное тело и начал работу. Повреждений было много – почти вся кожа оказалась в страшных ожогах, все волосы сгорели, оставив после себя запекшуюся корку на голове, про ресницы, да и лицо в целом лучше вообще молчать. Но я знал, что любые повреждения можно восстановить, а любую дырку заштопать. И убедил меня в этом вид медленно выдвигавшегося из головы имперца кинжала. Видимо, если энергии до фига, можно вообще обрести бессмертие или стать богом. У меня энергии было немало, так что можно с легкостью восстановить это тело и даже попробовать сделать его еще лучше.
Не обращая внимания на неудобства, я наращивал новую кожу взамен обуглившейся, восстанавливал поврежденные ткани, выращивал заново те, что восстановлению уже не подлежали. В какой-то момент я понял, что мне не хватает материала и пора остановиться, но была сделана только половина работы. Оглядевшись в поисках нужного ресурса, я увидел широкий поток, который вливался в тело, наполняя его нужными веществами, и решил использовать этот материал. Работа пошла веселее и легче. Создавалось впечатление, что в этом потоке, который являлся моей кровью, было все необходимое для восстановления любого повреждения. Опьяненный открывшимися мне возможностями, я подлатал организм Ренарда, укрепив костную ткань, исправив неправильно сросшийся перелом ребер, добавив мышцам силы, а напоследок восстановил брови и ресницы парня. С волосами я решил пошутить из-за неизвестно откуда взявшегося чувства веселья и легкости и активировал их буйный рост, добавив кое-какие изменения в пигментную структуру.
Оглядев получившийся результат, я вернулся в свое тело и с трудом открыл глаза. Мир вокруг раскачивался, воздух входил в легкие с хрипом, а каждый вдох требовал неимоверных усилий. Попытавшись подняться с колен, я покачнулся, и только чьи-то заботливые руки не дали мне рухнуть на землю, а потом бережно приподняли и поставили на ноги. Оглядевшись, я увидел, что здесь собрались все выжившие альтары – восемнадцать человек, считая с Ренардом у моих ног, который все еще был без сознания. Семь магов, девять воинов и неизвестный мне парень, по-видимому, один из стражей, сопровождавших караван. Вот таким был результат устроенной мной засады. Большая часть сопровождавших меня погибла, и не нужно оправдываться, говоря, что это не было моей виной.
Нет, я знал, что так случится, и рассчитывал на подобное, но от осознания этого лучше мне не становилось. И сейчас, глядя в эти лица, я читал на них только один вопрос: почему? Почему так вышло? Почему Повелитель отправил их на убой? Почему победа досталась такой дорогой ценой? Чувствуя головокружение и невесомость из-за громадной потери крови, я хрипло прошептал:
– Да потому, что я не тот Повелитель, который вам нужен! Я не великий Темный маг, сокрушавший своих врагов пачками! Я просто маг-недоучка, которому отчего-то достались эти странные способности! Не я выбрал этот путь, не мне вы должны служить и не за меня умирать...
И тут сознание покинуло меня, не дав завершить речь. Рухнул ли я на землю при этом, не знаю, потому что внезапно ощутил себя в темном пространстве рядом с черной женской фигурой.
– Алекс, почему ты так торопишься умереть? – спросила Темнота мягким голосом.
– Я бы не торопился, но что-то случаев слишком много представляется, – ответил я, глядя на собеседницу.
Странно, но за все время, сколько мы разговаривали, я так и не смог разглядеть ее лица. Вроде бы и паранджи на ней не было, фаты или другого покрывала, но возникало такое чувство, что она стоит на фоне яркого солнца, и увидеть ее черты не представляется возможным, как ни напрягайся.
– Ты хочешь поговорить? – спросила она, подойдя ко мне.
– Да. Ответишь на пару вопросов?
Темнота нежно коснулась моей щеки, и я счел это разрешением.
– Скажи, это твои фокусы были на суде чести? Всякие там знаки, послания?
– Да.
– А зачем?
– Мне показалось, что тебе не помешает помощь, – невозмутимо ответила моя подруга.
Я улыбнулся.
– Ну, похоже, ты немного переборщила. И вместо того чтобы просто спокойно поговорить, меня признали Повелителем. Ты этого хотела?
– А разве тебе не понравилось?
– Нет! – решительно ответил я.
– Разве? – удивилась Темнота.
– Не буду спорить, мне лестно, когда на меня смотрят с уважением, ловят каждое слово и быстро выполняют мои просьбы. Но такого, как получилось сейчас, я точно не хотел и не хочу! Я же не дурак и знаю, что любой пост предполагает ответственность. А должность повелителя целого народа предполагает, чтобы я заботился об этом самом народе, оберегал его и делал так, как будет лучше ему, а не себе...
– Ты считаешь, что не справишься?
– А мне вообще не хочется и пытаться! – резко ответил я. – Мне не нужно почитание целого народа, мне не нужно их подчинение, мне не нужно, чтобы за меня умирали люди!
Я отвернулся, утихомиривая свой гнев. Сделанного уже не воротишь, и моя злоба на самого себя ничем не поможет. Темнота обняла меня за плечи и прошептала:
