на отдых в теплой комнате, он почувствовал угрызение совести перед извозчиком, мерзнувшим снаружи. Тогда он вышел к нему и сказал: «Иди сюда, погрейся».
«Я не могу оставить своих лошадей», – ответил извозчик, постоянно прихлопывавший руками и притопывавший ногами, чтобы разогреться.
«Я посмотрю за ними, покуда ты не отогреешься и не сможешь сменить меня», – сказал равви Вольф. Сначала извозчик отказался, но потом, однако, согласился и позволил равви занять его место, а сам пошел греться в теплую комнату. А в том месте всякий, независимо от ранга и знакомства с хозяином, мог получить вдоволь пищи и питья. Выпив десять стаканов вина, извозчик совершенно забыл о равви и лошадях и остался в комнате. Тем временем люди, увидя, что цадика нет, решили, что он, должно быть, отлучился куда–то по важному делу. Спустя какое–то время несколько проезжающих покинули комнату. Когда они вышли на улицу, где уже сгущались сумерки, то увидели равви Вольфа, стоявшего у повозки и то и дело прихлопывавшего руками и притопывавшего ногами.
ЛОШАДИ
Когда равви Вольф ехал куда–нибудь в повозке, он никогда не допускал, чтобы лошадей хлестали кнутом. «Ты даже не должен кричать на них, – говорил он извозчику, – а просто говори с ними спокойно».
ССОРЯЩИЕСЯ
Равви Вольф считал, что ни в одном человеке нет зла, и относился ко всем людям как к праведникам. Однажды, когда двое каких–то людей поссорились и сторона, которая была права, позвала равви Вольфа встать на ее защиту против виновной стороны, он сказал: «На мой взгляд, вы оба – люди добрые, а кто может поссорить двух праведников?»
ИГРОКИ
Один хасид пожаловался равви Вольфу на неких людей, которые все ночи напролет играли в карты. «Замечательно, – сказал цадик. – Как и все люди, они желают послужить Богу, но не знают как. И все же они учатся бодрствовать по ночам и постоянно заниматься каким–нибудь делом. Когда они достигнут в этом предела совершенства, то бросят свое занятие и обратятся к Господу – и какими прекрасными слугами они тогда станут для Бога!»
ВОРЫ
Однажды ночью в дом равви Вольфа забрались воры и взяли все, что подвернулось под руку. Из своей комнатки цадик видел их, но не делал ничего, чтобы остановить. Воры забрали и кое–что из посуды, в том числе и кувшин, из которого в тот вечер пил какой–то больной человек. Заметив это, равви Вольф побежал за ними. «Добрые люди, – сказал он ворам, – прошу вас принять от меня все то, что вы забрали, в качестве дара. Я не скупой. Но пожалуйста, будьте осторожны с этим кувшином! Из него пил больной, и вы можете заразиться!»
С того времени каждый вечер, ложась спать, равви Вольф говорил: «Все, что у меня, принадлежит всем». Это для того, чтобы, если к нему опять залезут воры, их бы не обвиняли в воровстве.
ОТСТУПНИКИ
Встретились во Львове несколько цадиким и стали обсуждать ущербность нового поколения. Ибо среди молодых было много пренебрегавших священными обычаями, носивших короткие одежды, бривших бороды и виски, что вскорости могло повлечь за собой и духовный упадок. Они решили, что необходимо что–то сделать, чтобы не допускать подобных изъянов, а иначе – и очень скоро – вся система священного может рухнуть. А поскольку совещавшиеся были настроены очень решительно, то первым делом постановили запретить отступникам обращаться в посреднический суд. Однако решили не проводить этого постановления в жизнь до тех пор, пока не выскажет свое мнение равви Вольф из Збаража. Поэтому цадиким сообщили ему о результатах их встречи и спросили, что он об этом думает. «Почему вы считаете, что вас я люблю больше, чем их?» – ответил равви Вольф. И решение было отменено.
ПОДДЕРЖКА
Когда равви Вольф был в одной из своих поездок, к нему подошел молодой хасид, очень бедный, и попросил о денежной поддержке. Цадик порылся в кошельке, достал оттуда крупную монету и положил ее обратно; потом достал мелкую монету и дал ее нуждавшемуся юноше. «Молодому человеку, – сказал он, – ничего не следует стыдиться, но ему также не следует думать, что Небеса не знают о его нужде». Хасид пошел прочь с поникшей головой.
Равви Вольф позвал его обратно к себе и спросил: «Юноша, о чем ты сейчас думаешь?»
«Только что я научился новому пути служения Богу, – ответил молодой хасид. – Ничего не следует стыдиться и не следует думать, что Небеса о тебе не знают». «Именно так», – произнес цадик и дал ему еще денег.
МОРДЕХАЙ ИЗ НЕСХИЖА
КАКАЯ РАЗНИЦА?
До того, как равви Мордехай понял свое призвание, он какое–то время занимался мелкой торговлей. После каждой поездки, во время которой он продавал свои товары, Мордехай откладывал немного денег, чтобы купить себе лимон для праздника Кущей. Когда он собрал таким образом несколько рублей, то поехал в город и по дороге думал только о том, удастся ли ему купить лучший из продаваемых там лимонов. Неожиданно он увидел посреди дороги водовоза, причитавшего по своему умершему коню, лежавшему тут же. Тогда равви Мордехай вылез из повозки и отдал все свои деньги этому человеку, чтобы он мог купить себе нового коня. «Какая разница? – сказал он себе, возвращаясь домой. – Все будут говорить свое благословение над лимоном, а я скажу свое над тем конем!» Приехав же домой, равви Мордехай нашел там
