Археологи наверху, сгрудившись под тентом, замерли перед экраном. Дождь молотил по тенту. Станчо прикрыл экскаватор пластиковым чехлом, и тот казался синим неуклюжим зверем, подстерегающим кого-то над черной дырой.
– Мы его поймаем сегодня, – сказал Спел.
– А старик? – спросил Крони.
– Помер.
– Сам?
Спел удивился.
– У Мокрицы сами не умирают. Он этого не любит.
– Это был хороший старик, – сказал Крони. – Он имел убеждения. И не отрекался от них.
– Ага, – согласился Спел равнодушно. – Мы его потом опознали. А Мокрица не поверил, что ты стражника задушил. И сейчас не верит.
– Он прав, – сказал Крони.
– Кто тебя знает? Каждый человек может убить другого. Если нужно. Мокрица думал, что я украл опознавательный знак Леменя. Но я все свалил на тебя. Ты не в обиде?
– Чего же обижаться? Если бы ты не заметил знака, мне бы от Мокрицы не уйти.
Спел подумал, что это справедливо и выгодно ему.
– Ты мне жизнью обязан, – сказал он. – Я твой спаситель.
– Ты обо мне тогда не думал. О себе думал и о сестре. Не хотел, чтобы у Мокрицы оказался в руках человек, который знаком с Леменем.
Гера ходила по комнате, как будто не догадываясь сесть. Она почувствовала возбуждение и бодрость, чего с ней не было давно, и ей хотелось перемен, которые разрушат ее темную нору.
– Ушел твой Рази и, видно, добрался до оружия. Нам одноглазый рассказал.
– Кто?
– У Мокрицы везде есть люди.
– Как зовут одноглазого?
– Откуда мне знать? Мокрица устроил большую облаву в городе. Поднял всю стражу. Всех квартальных.
– И чем кончилась облава?
– Ничем. Мы окружили дом. Все шло по плану. Крысоловка захлопнулась. А в ней пусто. Ни души. Кто-то их предупредил.
Спел находился в странном положении, хотя сам этого не сознавал. Борьба с бандитами, чтецами, бунтовщиками была, на его взгляд, справедлива. Жалости к бунтовщикам он не испытывал. Того же, кто руководил этой борьбой, он ненавидел. А рассказывал об этом Крони, который был врагом не только Мокрице, но и Порядку, а значит, и Спелу.
– Дальше, – сказал Крони, как человек, который имеет право спрашивать.
– Мокрица догадался, что ты успел передать инженеру Рази план города Предков. И инженер с его людьми спрятался там. Сегодня мы идем к ним. И Рази от нас не уйдет.
– Ты хочешь, – сказала Гера, становясь перед братом и глядя ему прямо в глаза, – и дальше быть на побегушках у Мокрицы, пока он не решит от тебя отделаться?
– Мне у него неплохо, – буркнул Спел. – Не тронет он меня.
– Как пойдет облава? – спросил Крони.
– С двух сторон. Один отряд спускается через служебные туннели. Второй идет от рудников. Над теплостанцией будет засада, в которую они попадут, когда будут бежать. Больше я ничего не знаю.
– Уже кое-что, – сказал Крони. – И на том спасибо.
– Я должен идти, – сказал Спел. – Вы же не хотите, чтобы Мокрица что-то почуял? И не советую тебе, Крони, идти вниз. Ты их не спасешь. А сам попадешь в ловушку.
– Когда начало облавы?
– Через три часа… теперь уже меньше.
– Счастливого пути, Спел. Не суйся под пули.
– Какие пули?
– Ты забыл, что в городе Предков есть оружие?
– Оружие… Да они и стрелять не умеют.
Спел не хотел показывать, что обеспокоен. Он погладил сестру по плечу и сказал: «Не болей».
Этот жест вызвал у Крони нечто вроде симпатии к стражнику.
– Что ты будешь делать? – спросила Гера, когда за Спелом хлопнула дверь. – Пойдешь вниз? Даже если я скажу тебе остаться, ты все равно пойдешь вниз?
