Они говорили, как будто меня не было в комнате.
Я прервал перепалку.
– Порейко сегодня угрожал Аркадию. Мне не понравилось, как он говорил, – сказал я. – У меня создалось впечатление, что он, то есть его люди, не выносит Аркадия.
– И тебя? – спросила Рита.
Она забрала тяжелые медовые волосы в пук на затылке и, взяв со стола резинку, перетянула ею хвост.
– И меня, – признался я.
– Поэтому и позвали в шоферы?
– Отчасти. А что, у него не было шофера?
– Хорошего шофера не было, – сказал Аркадий. – Был один парень, но его порезали в какой-то разборке, до сих пор в больнице отлеживается, в областной.
– Ты бы уехал куда-нибудь, Аркадий, – сказала Рита. – Хочешь, я с тобой уеду?
– В круиз за пять тысяч баксов? – спросил Аркадий.
– В Курскую область, – сказал я, – к родственникам. Отдохни. Сейчас ты вряд ли особенно нужен на фабрике.
– Как раз сейчас я и нужен, – возразил Аркадий. – У нас многое решается.
– А черт с ним, пускай его пристрелят, – сказала Рита. – Он сам нарывается.
– Ничего они не сделают, шакалы. Только ты эту тачку паршивую у моих окон не ставь. А то я тебя с тачкой вышвырну подальше, – сказал Аркадий.
Я спустился, отогнал машину немного в сторону, благо место было, а когда вернулся, Рита уже ушла.
Я не заметил, как она вышла из подъезда.
Я улегся на диван и спросил Аркадия:
– Надеюсь, ты работаешь с дядей Мишей не только потому, что не выносишь Порейку.
– Все не так просто, – ответил Аркадий и невесело рассмеялся.
– Тогда слушай внимательно, – сказал я. – Сегодня мы с Порейкой встречали людей из центра.
– Ты уже говорил.
– Приехал почетный председатель генерал Чулков. С ним реальный хозяин Фонда – Рустем Марков. Запомнил?
– Несложно.
– Третий – на подхвате, но характерно, что он или из «Памяти», или «баркашовец», я их плохо различаю – черный мундир, много ремней, и сапоги скрипят. Однако он у них прислуга – носит чемоданы. Они остановились в гостинице. Немного поскандалили, поэтому местный милиционер приходил объясняться, и Порейко ему что-то сунул.
– Ничего удивительного, – сказал Аркадий. – Гостиница у милиции под «крышей». Они следят, чтобы был порядок.
– Сегодня вечером они будут что-то обсуждать. Я постараюсь подслушать. Пока мы будем в гостинице, пожалуйста, передай в Москву информацию о приезде генерала Чулкова.
– Не талдычь. Сделаю.
– И тут же, как сообщишь, уходи. Прошу тебя. Приказать не могу, но очень прошу. И Рита просит. Ты ей доверяешь?
– Нечестный прием, – улыбнулся Аркадий. – Ритка здесь ни при чем.
– Когда я вернусь ночью – чтобы тебя не было. Останешься в Курске, пока тебе не скажут возвращаться. Ключ под половиком.
– Ну ладно, ладно, – сказал Аркадий.
Он открыл шкаф и стал вынимать что-то – наверное, белье. Мне было очень неловко. Какого черта я заставляю людей срываться с места, куда-то нестись, как преступников?
Без десяти восемь я попрощался с Аркадием.
– Послание мое отправишь, не забудешь? – спросил я.
– Не забуду.
Он почти обнял меня, коснулся ладонями плеч и отстранился.
Я спустился вниз, к машине, и погнал ее к дому Порейки, не хотел опаздывать – шофер должен быть безукоризненным.
Я прибыл вовремя – мои хозяева уже стояли возле дверей.
– Чего опаздываешь? – буркнул Порейко.
Я выразительно посмотрел на часы.
– Не сюда в восемь, а там надо быть в восемь, – проворчал шеф.
