– Я слышу – шум, думаю, почему до меня доносится шум? А что, простите, у вас весь этот дом откуплен? Чужих нет?
– Чужих нет, – откликнулся Порейко. – Извините, Рустем Борисович, мы не хотели вас разбудить. Мы тут проводим свое расследование...
– Так-так-так, – сказал вождь. – Я уж на подходе сюда слышал, как вы проводите расследование. Как вы отлично умеете проводить расследование! – Голос его поднимался с каждым словом и кончился высоким криком. – Гнать вас надо с вашими доморощенными «Майданеками»! Тоже мне, Берия!
– Ну вот это лишнее, – неуверенно возразил Порейко. – Мы проводим расследование.
– Вы не проводите расследование, а пытаете людей.
– Я почти уверен, что он – агент органов.
– А что он говорит?
– Он молчит, сволочь.
– И правильно делает.
Он наклонился надо мной, я чувствовал запах, исходящий от него, – дорогих мужских духов, вонючего пота, коньяка с шашлыком, – господи, бывают же такие комбинации!
Он потрепал меня по щеке, крепко схватил пальцами за щеку, чтобы раскрылся рот, потом сказал:
– Жив и будет жить. Но вот я вас попрошу, голубчики, чтобы никаких больше физических повреждений ему нанесено не было. Этот парень нам пригодится.
– Ему нельзя доверять!
– А я и не собираюсь ему доверять. Я собираюсь с ним работать. Ты меня слышишь?
У меня возник соблазн подтвердить, но я сдержался.
– Слышишь, – сказал уверенно Рустем. – Ты у нас умный. Лежи отдыхай. А вы, Порейко, разговаривать с ним будете лишь по его доброй воле. И кстати, пришлите вашу сожительницу, чтобы она промыла ему раны и заклеила пластырем.
– Я не могу его отправить со всеми. Люди удивятся.
– А я вас не спрашиваю, – ответил Рустем. – Есть вещи, которые вам не положено знать... Я устал, я хочу спать, а вы тут устроили пыточные камеры. Напакостили тут. Стыдно.
Я услышал, как Рустем уходит, и испугался. Мне захотелось крикнуть ему вслед, чтобы он меня не оставлял одного, они меня убьют. Но я лежал и терпел. Страх тоже можно терпеть.
– И что будем делать? – спросил Одноглазый Джо.
– Ничего, запри его здесь, пускай отлежится.
– И Александру будить не будете?
– Ты что, оболтус, в самом деле его слова всерьез принял? Да пускай он в своем дерьме захлебнется.
Джо промолчал.
– Еле нашел, – сказал из дверей Жора. – На втором этаже графин. Я из него цветы выбросил.
– Убью! – закричал Порейко. – Ты где, гад, шлялся?
Жора что-то отвечал, но Порейко перебил его:
– Давай сюда, да давай же!
Раздался звон разбитого графина – он его долбанул о цементный пол!
И тут же застучали шаги – Порейко кинулся прочь.
– Чего это он? – шепотом спросил Жора.
– А пошел ты! – закричал на Жору Одноглазый Джо.
– Понял, – покорно сказал Жора.
– Пошли! – Джо был зол.
– А этого?
– А с этим завтра пускай начальство разберется. Мне что, больше всех нужно?
– Но ведь мы же обещали Петрову, что в милицию его привезем. Когда обработаем, отвезем. Им нужен клиент, который Аркашу пришил.
– Обойдутся.
– Они сердиться будут.
– Пускай на шефа сердятся.
Джо пошел прочь, Жора остался и спросил вслед:
– А свет тушить?
– Туши, туши!
Свет погас. Жора вышел, и страшно заскрипела дверь. Потом я услышал, как Жора закрывает замок. Он
