– Знаю, знаю! – Берия вспомнил. – Так это тебя он вернул через шесть лет, чтобы жениться? Он думал, что сможет жениться, идиот!
– Это я была, – призналась Людмила, – меня украли и притащили сюда, это была плата одного человека за то, что ему дадут тут место... не обычным путем, не под Новый год – а через дырку...
– Да, через дырку, и это самое ужасное, – вздохнул Лаврентий Павлович. – Мы здесь погибнем из-за этих дыр. Тебе известно, что через них просачивается смертельная для нас субстанция?
– Нет, я не слышала.
– Я покажу, я обязательно покажу.
Лаврентий Павлович поднялся со стула и пошел по кабинету. Он подошел к окну. «Когда-то в это окно смотрел сам Владимир Ильич. А в то время уже существовал наш мир... как бы у него под ногами. Наверное, когда заболел, он был бы рад сюда уйти, но не догадался. Вот гений, а не догадался. А жаль – мы бы с ним вдвоем тут славно поработали. Как мне не хватает рядом умного, решительного человека. Ведь остальные – сборище неполноценных уродов».
А с этой девицей все выходило как нельзя лучше. В смысле, что он правильно на нее вышел. Интуиция сработала. «Нас, старых ищеек, не проведешь. Конечно, она уже бывала в своем времени, вернулась, снова ушла. И я должен всему этому верить? Да она же камикадзе, она пожертвовала собой, чтобы держать нас под контролем... а вдруг не пожертвовала? А вдруг есть способ остаться здоровым? И она, эта Людмила Тихонова, – член заговора, полна живой кровью?»
– А как у тебя с половой жизнью? – неожиданно спросил Лаврентий Павлович.
– Так же, как у вас.
– Не употребляешь?
– Мы мертвецы, – сказала Людмила.
– Про Александра Матросова помнишь? – спросил Берия.
– И про Муция Сцеволу, – сказала девушка.
Про Муция Сцеволу Лаврентий Павлович не слышал. Потому ее слова как бы не услышал.
– Некоторые, – сказал он, – жертвуют собой ради работы. Мне это понятно. Я таких людей уважаю. Разведчик всегда уважает настоящего разведчика.
Он с ожиданием впился в нее очками.
– Вы ошибаетесь, Лаврентий Павлович, – нет здесь шпионов сверху. По крайней мере я таких не видела.
– А почему?
– Я думаю, что невозможно, – сказала Людмила, – никто там не верит, что мы живы. А дырки если возникают, то они, как я понимаю, непостоянные. Не уловишь...
– А как же у императора Киевского вокзала дырка была?
– У него был особенный человек, в кресле. Я его видела. Он чувствовал, когда и как образуется дыра. Его убили.
– Правильно, – согласился Берия. – А в остальном ты сделала ошибку.
– Какую ошибку? – Тонкими дугами высокие брови поползли наверх, к краю волос. – Я сделала ошибку?
– Лучше бы настаивала на одной версии, – сказал Лаврентий Павлович. Он говорил поучительно, заботливо. Как с собственным агентом, которого готовил к серьезной операции. – Стояла бы на своем, и я бы в конце концов тебе поверил, что глаза обманули старика. А ты сначала сказала, что была одна, а потом плохо придумала местного жителя. А здесь нет местных жителей. Это проверено.
Люся смотрела мимо него, не отвечала.
– По твоим реакциям я все понимаю, – усмехнулся Лаврентий Павлович, – ты сейчас в тупике.
Люся пожала узкими плечами. Упрямилась.
– Жаль, ты мне нравишься, – сказал Берия. – И я сначала просто хотел проверить, не подозревал ничего серьезного. Но интуиция меня не подвела. Тут все очень серьезно. Кому-то важно было знать, о чем мы говорили? Враги у нас могут быть двоякого рода. Или внутренние враги, скажем, какая-то организация в Ленинграде. Сейчас такой организации я не знаю. Была группа интеллигенции – мы ее разогнали... Или не разогнали?
У него была манера: говорить, говорить, а потом прервет поток речи и задает неожиданный вопрос.
– Не знаю, – сказала Люся.
Может, и в самом деле не знает?
– Тогда остается враг внешний. Вот это серьезно, потому что сегодня совет заседал именно для того, чтобы выяснить вопросы, касающиеся внешней опасности. Вопросы секретные. И тут появляешься ты, с неизвестным мужиком, с твоей загадочной биографией. Ну что бы ты стала делать на моем месте?
– Отпустила бы меня, – сказала девушка.
– Зачем? Кто тебя ждет? Что тебя ждет? Нет, я тебя не отпущу. Я сначала попытаюсь узнать о тебе все, что можно. Я ведь не один, у меня есть агентура. Есть и список жителей Ленинграда. Могу затребовать список из Москвы. Так что я твоего мужика найду. А ты пока посиди у меня, благо пищи не просишь. Или тебе надо пищу подавать?
Лаврентий Павлович ждал ответа с нетерпением – от него многое зависело. Потому что, когда больной
