На земле ты была точно дивная райская птицаНа ветвях кипариса, среди золоченых гробниц.Юный голос звучал, как в полуденной роще цевница,И лучистые солнца сияли из черных ресниц.Рок отметил тебя. На земле ты была не жилица.Красота лишь в Эдеме не знает запретных границ.
Золотыми цветут остриямиУ кровати полночные свечи.За открытым окном, в черной яме,Шепчет сад беспокойные речи.Эта тьма, дождевая, сырая,Веет в горницу свежим дыханьем —И цветы, золотясь, вырастая,На лазурном дрожат основанье.Засыпаю в постели прохладной,Очарован их дрожью растущей,Молодой, беззаботный, с отраднойДумой-песней о песне грядущей.
Смотрит на море старый СултанИз сераля, из окон Дивана:В море — пенистых волн караван,Слышен говор и гул каравана:«Мы зеленые, в белых чалмах,Мы к Стамбулу спешим издалека, —Мы сподобились зреть, падишах,И пустыню и город пророка!»Понимает укоры СултанИ склоняет печальные вежды…За тюрбаном белеет тюрбан,И зеленые веют одежды.
В голых рощах веял холод…Ты светился меж сухих,Мертвых листьев… Я был молод,Я слагал свой первый стих —И навек сроднился с чистойМолодой моей душойВлажно-свежий, водянистый,Кисловатый запах твой!
Там, в полях, на погосте, В роще старых берез,Не могилы, не кости — Царство радостных грез.Летний ветер мотает Зелень длинных ветвей —И ко мне долетает Свет улыбки твоей.Не плита, не распятье —
