автомат, нежели человек. Влад, правда, говорил всем уже после смерти Эмми, что Тихон и княгиня были любовниками. Но я не верила ни секунды. Как можно променять Сергея на этого истукана?! – воскликнула Инна с излишней горячностью. И покраснела.
“Ага…” – воскликнул Марк. Мысленно, разумеется.
– А князь? Вы видели, чтобы он ревновал княгиню?
– Нет… кажется, ни разу. Разве что в шутку… Иногда. Он не сомневался в ее чувствах.
“В этом случае разочарование могло быть очень жестоким”, – тут же последовала подсказка.
Итак, версия получалась достаточно правдоподобная: Влад натравил князя на любовников, затем после убийства попытался замести следы, но по каким-то причинам не сумел. Простенькая версия. Начинающий следователь-плебей мог бы в такое поверить. Но Марк – нет. Хотя… Уж больно все ловко сходится. Все, кроме роскоши… Опять одна деталь выпадает.
Как любит повторять Друз, если ты разобрал двигатель, а потом собрал, и у тебя осталось много лишних деталей, разбирай двигатель снова. Иногда Друз говорит дельные вещи.
Инна ушла, уверенная, что все сделала, как надо. Ясно, как день, она пыталась увести Корвина от верной догадки как можно дальше. Вопрос лишь в том, какова она, эта верная догадка.
Марк включил «инфашку». Запись, о которой говорила Инна, шла первой.
Возникла голограмма. Правда, не слишком четкая. Князь Сергей сидел в кресле. На молодом человеке был летний костюм: рубашка с короткими рукавами и белые брюки. Лицо загорелое. На голограмме еще более детское, беззащитное, чем на портрете. Выразительные живые глаза. Капризные губы, чуть выпуклые, изящные, чувственные…
– Привет, Кон! – помахал рукой своему адресату князь. – Хочу рассказать тебе одну любопытную историйку… Все было недосуг отправить инфо. Но слушай. Случай занятный. Чрезвычайно. Я патрулировал девятый сектор на “Изборске” и вдруг углядел перед носом катера двух анималов. Космические тюлени гнались за лацийским транспортником. Несчастный грузовик был обречен. Ты знаешь, мой “Изборск” и против одного анимала не сдюжит. А тут их двое. Но я решил: что за черт! Транспорт сейчас изжарят, а там люди живые, экипаж человек десять. И у меня достанет выдержки это допустить? Ведь мы все одной руки пальцы! Я разом ударил ракетами по двум анималам, запалил космических тюленей и помчался к транспорту – штирборта у него уже не было, из отсеков выплывали контейнеры. Тут один из анималов врезал по “Изборску” из всех батарей. Мне бы пришел конец, если бы не грузы, что теперь кувыркались вокруг меня повсюду. Контейнеры оказались точнехонько на пути зарядов, две вспышки, и я был спасен. Ну а дальше я показал ему, где раки зимуют. С усердием исполосовал комического тюленя вдоль и поперек. Второй от греха подальше пустился наутек. Ого! Наяву увидел, что значит – мысленный перенос. Тюлень исчез, будто его и не было в нашем секторе. А я с легкой душой направился к транспортнику. Грузовик был при последнем издыхании, чудом мне удалось состыковаться и снять с его борта пять человек экипажа живыми. Вообрази, братец, грузовик пилотировала очаровательная девчушка с Лация. Это было ее первое космическое приключение. Я немного покрасовался перед ней – не без этого, отнес на руках к себе в каюту, дал хлебнуть нашей домашней брусничной настойки, благо еще не успел весь припас уничтожить с тоски. А потом – уж не знаю, с какой стати… Верно, потому что и сам глотнул из заветной фляги – отвел мою красавицу на шлюзовую палубу, куда мы вытащили останки тюленя, и предъявил трофей. Вообрази, с ней случилась совершенная истерика. Да, честно признаюсь, зрелище премерзкое, ошметки начали отмерзать понемногу, и с них текла какая-то жидкость… Но не каждый день космическому эсминцу удается нашинковать анимала. Ты знаешь, я тщеславен, обожаю, когда меня хвалят. Но, клянусь Ярилом, никаких похвал я не услышал. Ты рассказывал, что эти ребята с Лация сдержаны в эмоциях. Извини, братец, но мне показалось как раз наоборот…”
Голограмма дрогнула. По изображению пошла белесая рябь. Тут сомнений быть не могло: концовку записи стерли. Придется запустить программу реставрации и посмотреть, что так старательно пыталась утаить Инна. А что еще имеется в инфокапсуле?
Каталоги звездолетов и флайеров. Новейшие модели боевых скафандров и оружия. Дизайн гостиной. Спальни… И ни одной голограммы княгини. Ах нет, вот она – в защитном скафандре, держит шлем в руках. М-да, с информацией как всегда не густо. Вот в защитном скафандре какой-то тип с рубленой физиономией и стеклянным взглядом. Тихон? Трудно представить, чтобы такая женщина, как Эмми, влюбилась в человека с физиономией боевого робота.
– Корвин! Почему ты отключил комбраслет? – на пороге стоял Флакк.
Марк повернулся к трибуну:
– Что случилось?
– Только что удалось выяснить, кем был направлен флайер-автомат, жаждавший нашей крови. Угадай, по чьему приказу железка стреляла в нас?
– Василид? – Марк и сам в это не верил.
– Ха! Как бы не так! Управляющая станция нуль-портала Психеи.
– Ага! Выходит, таможня так разозлилась на нас, что велела уничтожить. Х-м… – Марк замолчал, прислушиваясь, не раздастся ли в мозгу знакомый голос. Но “предки” молчали.
– Ты бы прав, – предположил Флакк. – Назону кто-то заплатил за нашу смерть.
– Или Павсанию. Хотя он, кажется, твой друг?
– Не близкий друг, но мы вместе служили. Это значит немало. Я бы исключил Павсания.
– Нет, исключать не будем! – возразил Корвин с азартом. Занятная деталька, важная деталька – он чувствовал это. – Павсаний… Павсаний… Тогда может статься, что на базе он… или даже вдвоем с Назоном, они хотели нас подставить под удар анимала. Когда ничего не получилось, Павсаний открыл по замаскированному кораблю огонь.
Флакк с сомнением покачал головой:
– Допускаю, хотя и с большим натягом, что кто-то из них мог пытаться нас уничтожить здесь на планете. Но столковаться с Неронией… Это измена, Марк! Нет, Павсаний на такое не пойдет! Хотя он и плебей.
– Надо поговорить с ним и выяснить.
– Что мы ему скажем: не ты ли, друг, хотел нас убить?
– Погоди! – Корвин вскинул руку, прерывая трибуна. – Погоди! Я только сейчас вспомнил. Павсаний говорил о пяти нападениях анималов. Так?
– Да, вроде…
– В досье Друза, которое наш друг позаимствовал из памяти станции, нападений было шесть. Я тогда не обратил внимания. Павсаний, конечно, мог перепутать… Сначала одно нападение, и год спустя еще пять, почти одновременно. Но теперь я уверен: Павсаний намеренно сказал “пять”. Надо еще раз посмотреть эти данные.
– Идем к Друзу, – сказал Флакк.
– Минуту! – остановил его Марк. – Ты знаешь этого типа? – он указал на голограмму человека в скафандре.
– Ну да. Это ординарец князя Сергея. Он всегда его сопровождал. Тихон.
– Здесь на Психее – телохранитель…
– Это важно?
– Еще не знаю. – Марк, в самом деле, не знал, сбрасывать Тихона со счетов, или проверять версию о любовной интрижке.
– За глаза его все называли Транком. Из этого парня лишнего слова не вытянешь.
– Твоя сестра могла в него влюбиться?
– Влюбиться? В Транка? Разве такое возможно?
– Женщин не разберешь. Эмми и Тихон погибли вместе.
– Ну и что? Он был телохранителем. Не сумел защитить, но сам за свою ошибку заплатил головой. И другими частями тела.
Марк вновь посмотрел на голограмму Тихона, потом на Флакка.
– Ты похож на своего отца?
– Да. Это имеет какое-то значение?
– Тихон чем-то напоминает тебя. А значит, и командира “Сципиона”. Эмми могла инстинктивно тянуться
