ответ она вкладывает ему в рот остатки жертвенного пирога. Их ждет ложе на ножках из слоновой кости.
Светильник горит. Когда он погаснет, кончится прежняя жизнь прежнего Элия и прежняя жизнь прежней Летиции и начнется какая-то совершенно другая жизнь двух других людей.
Глава X
Игры правителей
«Гай Элий Мессий Деций Цезарь от своего имени и от имени своей супруги передал в фонд богини Либерты Победительницы пятьдесят тысяч сестерциев. Так же в одной из инсул на средства Цезаря будет открыт временный приют для гениев на тысячу мест. Кое-кто из остряков называет Цезаря патроном гениев».
На заседание императорского совета прибыли первый префект претория Скавр и первый консул Валерий Силан. Второй консул прибыть не мог. Фламин Юпитера сказался больным. Валерия явмлась, хотя чувствовала себя плохо. Префект Рима и префект «Целия» старались держаться в тени. Пригласили сенатора Макция Проба. Руфин принял их в своем таблине, одетый в пурпурную тогу. Но было заметно, что под тогой туники нет. В последнее время император стал носить тогу на старинный манер – на голое тело. Новая причуда. Называть Элия «маленьким сыночком» – тоже причуда. Все делали вид, что не замечают этих причуд.
Долго молчали, хотя все знали, о чем пойдет речь.
– Итак, что мы будем делать с исполнением желаний? – спросил Элий. – Гении сосланы на землю. Некому передать их просьбы богам. Это очевидно.
Собравшиеся переглянулись. Консул Силан хотел что-то возразить, но так и замер с открытым ртом. Руфин хихикнул.
– Очевидно. Но почему никому не пришло это в голову раньше? – спросила за всех Валерия. Ее усталый тихий голос как нельзя лучше соответствовал царящему в таблине настроению.
– Страшно подумать, – предположил Макций Проб. – Смелость в мыслях встречается куда реже, чем смелость в поступках.
– Мой маленький сыночек умный, – хмыкнул Руфин. – Недаром он учился в двух академиях. Но пусть боги сами позаботятся обо всем. Ведь они любят Рим.
«Август точно сошел с ума», – подумал Макций Проб. А вслух сказал:
– Догадка очень похожа на правду.
– Так что же делать? – Император с трудом подавил зевок.
– Ничто не может длиться вечно. Даже благоденствие. Если Цезарь прав, Риму придется отменить исполнение желаний. – Макций Проб глянул на Элия, ожидая поддержки.
– Это невозможно, – вмешался префект претория. – Месяц назад игры отменили в Антиохии. Помните, что тогда было? Народ чуть с ума не сошел. Хотели даже правительство отправить в отставку. Куда хуже, чем если бы варвары захватили Антиохию и сожгли.
– Даже во время войн гладиаторы сражались на арене, – подал голос глава «Целия». – Пусть и сейчас сражаются.
Макций Проб нахмурился:
– А не лучше ли сказать правду? Неужели ни у кого не хватает духу произнести приговор вслух. Цезарь, ты отважишься?
Когда-то Элий сам был исполнителем желаний и сторонником системы. Потом усомнился, выступил против, почти возненавидел, и вот, когда система рухнула, он должен изыскивать средства, чтобы сохранить ее. Только потому, что теперь носит титул Цезаря. Вот парадокс власти! Ему придется ответить Макцию Пробу «Нет».
– Денежные призы! – предложил Элий. – Почему бы и нет? Можно выдавать вместо желаний деньги.
Все опешили. Решение Элия было простым, гениальным и глубоко циничным. Глава киников Марий Антиохской не сумел бы додуматься до такого.
– У гладиаторской центурии не хватит средств, – возразил консул.
– Деньги найдем, – веско бросил Руфин. – Разве у Рима мало денег?!
– Заплатить можно. Но мы создадим опасный прецедент, – вновь подал голос Проб. – Отныне желание будет означать только деньги. Кто знает, не станет ли это правилом во всем?
– Это оскорбительно для римлян, – вздохнула Валерия.
– Рим не может отказаться от тысячелетних традиций! – поддержал Цезаря Силан.
– Почему нет? – спросил Проб.
– Мечта Империи исчезла. Мы должны что-то дать взамен. Пусть только деньги. Нельзя не дать ничего. Раз боги не желают нам помогать, мы все исполним сами.
«Я тоже взял деньги, – подумал Элий. – И почти счастлив».
Руфин наблюдал за спором Цезаря с сенатором и потешался.
– Подумай, Цезарь, что ты предлагаешь! – не унимался Макций Проб. – Вместо исполнения желаний вместо Мечты Империи деньги. Это же кощунство, Цезарь.
– В конце концов – деньги – тоже желание, – пришел на помощь Элию Руфин. – Скоро граждане будут желать только денег. Так гораздо проще.
– Главное – сохранить порядок, – заметил Скавр.
– Ты пытаешься утихомирить толпу, Элий, но на самом деле идешь у нее на поводу. Как Гай Гракх. Заискивая перед плебсом, народный трибун додумался до дешевых раздач хлеба, а кончилось его начинание созданием армии паразитов. «Мы знаем, что такая участь выпала многим из тех, кто, правя государством, ни в чем не хотел идти народу наперекор. Поставивши себя в зависимость от слепо несущейся вперед толпы, они потом уже не могли уже ни остановиться сами, ни остановить смуту». [28]
Элий вздрогнул. Почему сенатор сравнил его с Гаем Гракхом? Случайно? Неужели жизнь за жизнью душа обречена повторять одни и те же ошибки? Может ли она измениться настолько, чтобы их исправить?
– Выбор прост, – подвел итог спора император. – Либо денежные призы, либо отмена игр. Вот увидишь, сиятельный, сенат выберет деньги. И Рим выберет деньги. Смешно выбирать «ничто».
– Но у нас все-таки есть надежда, что желания исполнятся, как прежде, – сказал Скавр.
– Надо же, военный, а такой фантазер, – покачал головой глава «Целия». Они со Скавром друг друга не любили, хотя и не враждовали открыто.
– Не будем сейчас ничего менять, раз есть надежда, что все может остаться, как было, – предложил консул. – Если желания не исполнятся, мы выплатим страховку. Итак, дело решено.
– Это дело – да, – согласился Элий. – Но стоит поговорить еще об одном, не менее неотложном. – Он заметил гримасу недовольства на лице Скавра и искренне удивление во взгляде Руфина. Гладиатор опять что-то предлагает? Ну что ж, послушаем. Возможно, он скажет что-то забавное. – Мы должны создать префектуру по делам гениев, – заявил Элий.
– Это еще зачем? – Кажется, он сумел обескуражить всех, не только Руфина, но и Макция Проба.
– Поговорим о гениях. Просто поговорим. Столько лет они управляли нами, опекали, руководили… И вдруг – они никто. Им не дают гражданства, их не принимают на работу. Их преследуют, их убивают с молчаливого согласия властей. Но я уверен – они объединятся и сумеют дать отпор. Гении пытались свергнуть богов и уничтожить наш мир. Кто знает, на что они еще способны? Если мы загоним их в угол, они попытаются уничтожить нас. Не будем этого делать. Им нужна работа и жилище. И применение своих неординарных способностей.
– И кто это тебе нашептал такое? – презрительно фыркнул Скавр. – Уж не тот ли гений, что служит у тебя фрументарием?
Элию хотелось закричать. И дать Скавру по зубам. Но он сдержался.
– Надо постараться как можно быстрее и как можно менее болезненно включить их в нашу жизнь. Неужели вы не видите, что многие готовы к сотрудничеству. Им надо только, чтобы их признали равными.
