небесах было так хорошо!
«Можно не возвращаться больше на землю,» – подумал Вер.
И едва эта мысль мелькнула, как полет ускорился, будто земное притяжение исчезло вовсе.
«Антигравитация – это мысль бога», – решил Вер.
Или это была чужая мысль, а он по-божески подслушал ее? И у него не было теперь своих мыслей, как не было прежде своих чувств? Да есть ли у него и сейчас собственные чувства? Ведь эмпатия – это чужое. Переживания людей проходят сквозь него жестким излучением, меняя его необратимо.
Вер подлетел к зданию клиники Нормы Галликан. Старинный дом был погружен во тьму. Только в коридорах горели синие ночные лампы. Краем глаза Вер заметил, как фигурка в голубом скользнула в раскрытое окно на втором этаже. Вер подлетел к окну. В комнате никого не было. Он перелез через подоконник. Что-то ему не нравилось в происходящем… что-то было такое… Он шагнул в коридор. Фигура в голубом отворила дверь дальней комнаты и исчезла. Вер кинулся следом. «Лаборатория изотопов», – значилось на бронзовой табличке. Дверь была свинцовая. Вер содрогнулся. Войти следом не решился. Слишком хорошо знал, что с ним могут сотворить Z– лучи.
– Эй, кто-нибудь, – позвал Вер.
В конце коридора возник охранник.
– Как ты сюда попал? – Пожилой человек в красно-серой форме уставился на гостя, как коза на горох.
– Влез в окно. Но дело не во мне. В эту дверь только что вошла женщина.
– Ладно, ладно, оставь эту галиматью при себе. Я на таких историях собачий язык съел. Отойди, вот так, и руки за голову. Что тебе здесь надо?
– Говорю, сюда только что вошла женщина!
– А я говорю, что дверь закрыта! – Охранник навалился на дверь плечом на свинцовую преграду, и та подалась.
– Надо же… Не заперли, бездельники! Наверняка мой сменщик. Молодняк. Совсем мозги дырявые. – Он заглянул в щель.
– Она там? – шепотом спросил Вер.
– Никого. Да защитит меня Геркулес, – пробормотал охранник и шагнул внутрь.
Вер тяжело дышал… ему казалось что он видит сквозь свинец длинный стол с мраморной столешницей и на нем толстостенные бутыли. Они светятся в темноте… Страшный зеленый свет…
Вер покрылся липким потом.
Охранник вышел.
– Никого… Но одна из емкостей пуста. Будто кто-то ее вылизал. Вот уж не думал, что эту гадость можно жрать.
– Окно? – и тут Вер понял, что задал дурацкий вопрос: в этой комнате не было окон.
Психея исчезла. Он мог бы и не спрашивать охранника. Он это
– Идем со мной. Кто ты? Зачем пришел? – охранник быстро провел ладонями по бокам, обыскивая подозрительного посетителя – не стырил ли тот чего. Но у Вера при себе ничего не было – даже денег. – Так зачем явился?
– Сам не знаю. Я должен был отправиться совсем в другое место.
– Ну так проваливай. Вигилов звать неохота.
Охранник вывел его на улицу. Вер кинулся бежать. Лишь на углу остановился. Поднял голову. Будто кто-то толкнул под ребра и велел: «Смотри!» В блеклом свете фонаря мелькнуло алое пятно и исчезло. Что это было? Лоскут ткани? Птица? Вер не успел рассмотреть.
Глава XII
Январские игры 1976 года
«Вчера сенаторы и магистраты молились и приносили жертвы за здоровье императора Постума Августа».
Меркурий распустил свое платиновое сияние по небу хвостом, будто комета вблизи Гелиоса.
– Ну вот ты и явился. Наконец-то! – воскликнул бог торговцев и жуликов и распахнул перед Логосом Золотые врата Небесного дворца.
Давно не вступал в эти двери новый бог. То есть небожителей сомнительного толка, каждый из которых именовал себя патроном и повелителем, было тут не перечесть. Но все это были полубоги – прижитые на стороне детки, ничем не примечательные, кроме безмерного самомнения. Логос медлил. Он ощущал себя слишком земным.
Перед дворцом высились двумя колоннами вибробункеры из чистого золота, их серебряные лотки каждую секунду выстреливали в небесную синеву десятки черных и белых шаров.
– В древности тут сидели служители Юпитера и вручную вынимали для людей черные и белые шары. Но нынче все автоматизировано, – пояснил Меркурий не без гордости. – Моими усилиями.
Внутри бункера белых шаров что-то заскрежетало, и очередной божественный подарок не выкатился на лоток. Зато со второго лотка безостановочно летели черные шары. Они таяли в воздухе, и воздух постепенно темнел. Солнце заходило.
– А что же белые шары? – спросил Логос.
– Вибробункер сломался, – отвечал беззаботно Меркурий. – «Белый» почему-то все время ломается. А «черный» работает всегда.
Логос-Вер оглядывался, проходя по бесконечным галереям, залитым синим призрачным светом. Строгость и красота линий были воистину божественными. Но созерцание воплощенной гармонии нагоняло на Логоса тоску. Ему вдруг стало не хватать людского несовершенства – аляповатости в раскраске, несоблюдения пропорций, какой-то едва уловимой небрежности, которая всегда выдает человеческую руку. Будто бог, стоя за спиной человека-творца, сначала вдохнет в его душу свою божественную искру, но потом непременно толкнет художника под локоть – из зависти.
– Нравится? – спросил Меркурий самодовольно.
– Пока нет.
Меркурий вздохнул и поправил золотой шлем с крылышками.
– Надеюсь, ты не скажешь этого папаше?
– Почему?
Меркурий вздохнул еще тяжелее.
– Боги не любят, когда их критикуют.
– Сначала я хотел бы поговорить с Марсом, – признался Логос.
– Братец Марс? – удивился Меркурий. – А о чем можно с ним можно говорить, позволь узнать?
– Об оружии.
Меркурий многозначительно промолчал.
Стены в покоях Марса были кроваво-красными. Повсюду развешано старинное оружие: мечи, шлемы, нагрудники, ружья, украшенные золотой насечкой, пистолеты, из которых не стреляли уже лет сто. Сам бог войны валялся на ложе, застланном пятнистой камуфляжной тканью и рассматривал каталог современного оружия. Логос заметил эмблему Винланда на обложке.
– А вы, ребята, вовремя! – заорал Марс, вскакивая. – Я как раз собирался в термы. Пойдем вместе, попаримся.
– У нас деловая встреча, – сухо заметил Меркурий.
– Ну и отлично. В баньке обо всем и договоримся. – Левая щека бога войны была покрыта гладкой розовой кожей и постоянно дергалась.
«Обожгло его, что ли?» – подумал Логос.
А вслух сказал:
– Мне нужна не баня, а оружие.
– Оружие? Да сколько угодно. И на любой вкус. – Марс протянул Логосу винландский каталог.
– Не людское! Мне нужно оружие богов.
