Я собираюсь сочинять свою страну. Сочиненная страна как документ времени не будет представлять никакого интереса. Но моя правда должна быть гораздо ценнее любого документа.
Я до сих пор не могу отделаться от очень многих провинциальных черт моего характера: не люблю ездить в такси, не очень-то умею разговаривать по телефону, не умею уверенно сидеть в ресторане и т.д. Я совершенно не приспособлен к современной жизни. И отлично знаю, что существует категория людей (независимо от положения в обществе), находящая удовольствие в современных отношениях. Эти люди разбираются в механике политических и экономических тонкостей, у них выработана жестокая философия, они качественно отличаются от меня и от подобных мне людей. Эти люди другой эпохи, хотя есть среди них и мои сверстники, есть и постарше меня. Но кто из нас нужней на Земле? В конечном счете они окажутся более приспособленными. Физики мечтают о новой лирике. Их раздражает сентиментальность поэтов, поющих о драматическом расставании с Землей (перед отлетом в другие галактики). Все должно быть не так! Оптимистичней гораздо! И я все отлично понимаю, может быть, даже больше, чем физики. Но.
О воспитании.
Предъявлять самые высокие требования с ранних лет. Нет ничего опаснее пытаться воспитывать взрослого человека. Взрослый может внутренне ужаснуться собственной бедности. Он поймет, что надо перестраивать кое-как наладившуюся уже жизнь, и откажется даже от попыток предпринимать что-либо. Он станет настаивать на своей безграмотности. И ты, искренне пожелавший помочь человеку выйти из тьмы, станешь его заклятым врагом. Он станет мстить тебе за собственную безграмотность и окостенелость. К сожалению, союзников у него найдется предостаточно.
Можно вырастить в школе либо Личность, либо Врага (открытого или тайного). Самое страшное в деле воспитания это вырастить ученика. Ученик – это бездарность с карьеристскими наклонностями или просто равнодушное существо (служащий).
Сегодняшний разговор с Макарычем и Губенко. Острое недовольство собой. Время настало, а я не готов. Говорили о дезертирах.
Тоже из разговоров с Макарычем. Герой нашего времени – демагог. Очень складно.
Чем больше я знакомлюсь с подробностями разворачивающихся событий в Китае, чем больше я вникаю в характер отношений в нашем искусстве, тем ясней для меня становится, что я свидетель процессов необратимых, что я современник тех безответственных элементов, которые посягнули на свободу народную и добились успеха. «Народ не обманешь» или «Истина восторжествует» – это просто слова, еще более обманчивые, чем те, которые произносятся людьми, сидящими наверху сейчас. Идея не состоялась. Бандиты будут играть с народом еще долго в завинчивание гаек и в выпускание пара, но никогда никаких искренних движений души по отношению к народу у них не будет. Расстаться с иллюзиями! Решительно и навсегда! Жить (даже изворачиваться) ради истины.
1975
Я не хочу признания от потомства! Ради него свершаются чудовищные вещи. Я не хочу, чтобы праздновали мой день рождения через 1000 лет, чтобы праправнук моего палача говорил на моей могиле хвалебные слова. Он виноват не менее своего прапрадеда. Просто я не хочу, чтобы мое имя использовалось против кого бы то ни было.
Сталинские репрессии имеют массу «положительных» результатов. Говорят, что Сталин уничтожил потенциальную пятую колонну накануне войны с Гитлером. Люди говорят об этом с горячей, что удивительнее всего, убежденностью. Искренне говорят! Всякое массовое уничтожение людей есть война. Называйте ее, войну, как хотите. Хоть «миссией мира» или «борьбой за мир». Возникновение христианства тоже породило несметное количество религиозных побоищ. Человечество шло к своему светлому будущему через море человеческих страданий. Но не к покою и радости, а к еще более страшным, к изощренным страданиям.
Война стала самоцелью и единственной формой жизни на Земле. Она охватила все области человеческой деятельности! На войну работают заводы, швейные фабрики. Строятся дороги, философы обосновывают необходимость военных приготовлений и военизирования общества, поэты, художники, артисты, композиторы привыкли к войне, как американцы к жвачке. Война – проверенное средство прогресса, война – благо. Война универсальна. В ней спасение от всех несовершенств и противоречий.
Безработный.
Существует ли в Советском Союзе безработица? Да. Но это настолько скрытое и самообычное явление, что, скажем, в критической статье или в социологическом исследовании его не ухватишь словами и, стало быть, не укажешь пальцем на него. Советский безработный не одинок. Существует хорошо законспирированная и мощная организация безработных. Сразу следует оговориться, что я вовсе не имею в виду разного рода жуликов, проходимцев, алкоголиков, просто попрошаек, наконец. Речь идет о явлении необычайном и сложном.
Безработица возникла вместе с советской властью. Но в момент своего зарождения она была настолько незаметной и несформировавшейся, что будто бы ее и вовсе не было.
Безработица, о которой я веду речь, родилась из демагогии, которая поразила страну, как стихийное бедствие, как чума. Сейчас, кажется, самое время сказать о том, что настала пора заново пересмотреть нашу историю и назвать, наконец, все своими именами.
Плачет ребенок. Он кричит сквозь рыдания: «Нас предали! Семка рассказал о нашем плане своим родителям! Он предал нас!» Все, и взрослые, и дети, успокаивают мальчика. Дескать, смешно плакать о пустяках, надо быть мужчиной, стыдно, наконец. Сема, мол, даже и не знал, что план секретный, поэтому и рассказал родителям о нем. И ни одна душа не может постигнуть трагедию, свершающуюся у всех на глазах. Человек прощается с детством!
Побег.
Одна из главных книг в будущем! Захватывающий рассказ о безвыходности. Сложно разобраться во всем этом. Разве Вася Шукшин не знал, что его ожидает в Сростках? Знал! Разве он не боялся встретиться с героями своих произведений? Разве он не расшифровался перед земляками? Разве он не ехал навстречу испытанию «правдой» жизни? Разве не знал он об отрицательном отношении земляков к его произведениям? Все знал, все предвидел, на все был готов. И еще: он знал, он был уверен, что за ним приедут! Это очень важно. Но даже в этом небольшом маскараде было много испытания. Маленькая заминка с приездом «послов» внесла большое смятение в душу.
Хотят, чтобы я рассказал о Шукшине побольше фактов. Дескать, ты доложи, а мы дальше сами разберемся. Такое невозможно. Я могу рассказать о Христе, куда войдет весь мой опыт общения и дружбы с Шукшиным. Но притворяться ничтожной личностью, незаметным я не могу. Да и не может ничтожество вспоминать.
