— Да, жаль… но он просил передать свои наилучшие пожелания. — Кха Грат скептически осмотрел массивную тушу генерала, по-хозяйски устроившегося в ложе Карзога.
Двум сонтарианцам здесь явно не хватало места. Самому-то ему пришлось стоять — в этой маленькой ложе не было второго кресла. Карзог говорил, что тут слишком тесно, но на взгляд доктора, тому просто нравилось заставлять остальных простаивать представление на ногах.
— Угощайтесь, — доктор кивнул на тарелку с пирожками, стоявшую перед ними.
— Отличные пирожки! — Марбас, не глядя, схватил один и уставился на сцену.
— Да… я даже как-то пристрастился к ним в последнее время.
— Угу, — генерал с набитым ртом потянулся за следующим, — а жто сегодня в пжограмме?
— Ну… мой дорогой генерал, — Кха Грат возлагал большие надежды на этот вечер, но не знал, с чего начать, — я бы никогда не пригласил вас на заурядное представление!
— Я?! — генерал даже перестал жевать и воззрился на него с полуоткрытым ртом, капелька жира стекала по его подбородку. Справившись с замешательством, он вытер ее рукавом.
— Мы… мы все приготовили сегодня нечто особенное. Таких феерических уродов еще не было на этой сцене.
Доктор, все еще не придумав, с чего бы начать разговор, рассеяно уставился на арену. Он сильно нервничал. Он чувствовал, что забыл о чем-то, что поможет немного расслабиться и настроиться на правильный тон в разговоре с Марбасом.
Аромат пирожков уже заполнил собой ложу. Аппетитный запах пробился сквозь завесу мыслей, и Кха Грат понял, чего же ему не хватает. Не глядя, он потянулся за пирожком и столкнулся рука об руку с генералом.
Они вопросительно взглянули друг на друга. Доктор перевел взгляд на тарелку. Там остался всего один пирожок.
'Чтоб ты подавился, обжора!' — Кха Грат чувствовал себя немного обиженным и обделенным:
— Приятного аппетита. Я прикажу принести еще, — произнес он, расплываясь в фальшивой улыбке.
— Так жто сегодня жа уроды? — генерал уже засунул в рот последний пирожок.
— Взгляните!
На круглую арену уверенно вышел мускулистый мужчина. На блестящем, обнаженном по пояс теле плясали огненные блики от факела, зажатого в руке. Толпа приветственно взревела. Боец воинственно тряхнул факелом и закружился по арене. В каждом его движении сквозила сила и грация.
— Да… действительно — урод! — генерал казался немного разочарованным, он обиженно выпятил вперед нижнюю губу и она почти коснулась кончика загнутого вниз носа
Что-то расстроило его. Он даже пирожок не доел, надкусил и бросил обратно на блюдо, но промахнулся. На полу появилось жирное пятно. Кха Грат старался не смотреть в ту строну. В конце концов — что значит какой-то там пирожок… но желудок протестующее заурчал.
— Да нет, нет… смотрите! — доктор указал на арену.
На арене показался второй боец. Шарообразного монстра несли гибкие, словно вовсе без костей, ноги, а руки больше напоминали извивающихся змей. Панцирные пластины, прикрывавшие фиолетовое тело, сходились и расходились, от чего он казался разъяренным.
Марбас вытер рукавом жирный рот и подался вперед, стараясь получше рассмотреть это чудо. Существо выглядело весьма многообещающе.
— Это еще не все! — рассмеялся Кха Грат.
В этот момент фиолетовый боец закричал и подпрыгнул. Тело его ощерилось множеством шипов, торчавших на стыках панцирных пластин.
Люм боялся. Не так, как во время вылазок против талраков. Нет, это было совсем иное чувство — когда ты потерян, когда все вокруг кажется непонятным, а даже собственное тело вроде как уже и не твое. Странные инопланетяне вернули ему тело, отключив нейроошейник, и сказали — иди и убей того парня! Родное тело казалось чужим и оскверненным.
Они вытолкали его на круглую площадку. Он остался один. То есть, вокруг была толпа, но он даже не мог ее рассмотреть, потому что все эти люди тонули в полумраке. Зато он видел двуногое существо, с мягкой беззащитной кожей, которое быстро скакало вокруг него, размахивая факелом.
Люму было страшно. Воздух этого мира ему вообще не очень нравился, но сейчас он почти задыхался. От этого панцирные пластины ходили ходуном, обнажая мягкую плоть. И Люма пронзала ужасная мысль, что он уязвим.
Противнику надоело прыгать. Наверное, он подумал, что изучил врага, и Люм станет легкой добычей. Он ринулся вперед и ткнул в ронга огнем.
Люм взвыл. Он отскочил, стараясь уйти от жгучей боли. Страх стал так велик, что почти перестал ощущаться. Проснулась ярость. И в тот же миг, что-то словно взорвалось внутри него. Вновь пронизала острая боль, словно кто-то прорезал кожу. Он лишь успел подумать, что что-то изменилось в нем, как увидел металлические шипы, вонзившиеся в зазоры между пластин.
'Я умру! Я сейчас умру! Они воткнули в меня все это!'
И в следующий миг сообразил, что шипы появились из него. Это и было его новое оружие!
Мягкокожий отскочил назад. Но и Люм не растерялся. Он перевернулся в воздухе и приземлился на руки. В следующий миг, он обвил ногами мягкокожего и с силой рванул к себе. Боец орудовал пылающим факелом. Люм лишь кричал от ярости, которая затмевала боль.
Послышался противный хруст. Шипы вонзились голокожему в живот и грудь. Один вошел и голову. Чужая кровь закапала на ронга, просачиваясь между пластинами и обагряя его собственную зеленовато- сиреневую плоть.
Люм отшвырнул прочь тело. Он больше не боялся. И ярость исчезла. Он чуть недоуменно посмотрел на поверженного врага. Отчего-то стало немного стыдно, ведь убитый и врагом-то ему не был. Лучше бы его заставили сражаться с проклятым талраком!.. Хотя, в последнее время, среди чужаков, Рафхат стал почти братом. Люм запутался. Он устал.
— Ты смотри, смотри, что вытворяет! — Марбас залился смехом, откинулся назад и восторженно задрыгал в воздухе ногами.
— Я знал, что вам понравится! — Кха Грат смеялся вместе с ним. — Ну, кто поймет тонкую душу сонтариаца, как ни другой сонтарианец!
— Ой, спасибо! Ой, уважил, друг! — генерал вытер выступившие от смеха слезы. — А что еще забавного у тебя припасено? Хочу… — он задумчиво уставился в потолок.
— Следующая пара вас не разочарует. А пока вот…
Доктор схватил новое блюдо с пирожками, и угодливо подставил его под руку Марбаса. Начальник полиции покосился на пирожки. В его глазах мелькнула некоторая нерешительность. Затем он громко рыгнул и взял пирожок.
— Отличные пирожки.
— Да, я тоже всегда так говорю. Господин, генерал, вот видите, как много у нас общего.
— Угу… пирожки… и предштавления у тебя жамечательные…
— И не только, — Кха Грат решил, что подходящий момент наступил. — Я немного наслышан о вашей проблеме. Эта… Лиа Ланш…
Генерал сморщился. Он жевал все медленнее и под конец выплюнул пережеванный пирожок и бросил объедки на блюдо. Но Кха Грат не обратил на это внимания. Сейчас ему стало не до пирожков. Он собирался совершить весьма рискованный шаг.
— Стерва высокородная! — генерал Марбас со злостью затопал ногами. — Я уже говорил об этом с Карзогом… Он боится. Говорит: пост она слишком высокий занимает, и если что — к расследованию будут привлечены посторонние… да и родственники ее… Тьфу! Давно пора всю эту ареосскую знать истребить. Под корень! А то лезут везде!
— А вот мне кажется, что Карзог попросту водит вас за нос. Я просто уверен в этом!
Генерал Марбас уставился на доктора тяжелым взглядом. Он мигом приосанился, и в фигуре
