Остров в огне

мамбисес.

Добавьте к этому акции милосердия, прошедшие по всей стране!.. А как волнуются за вас, зная о ваших страданиях!.. Как молятся за выздоровление!

О, сколь же мучительно постоянное беспокойство! Я знаю это лучше других, потому что был ближе к вам.

Признаюсь, кузина, я чуть не погиб от постигшего вас удара! Когда я увидел вас, бледную, всю в крови, с потухшим взглядом, то почувствовал, что у меня разрывается сердце. Тогда-то я понял, что умереть можно и от горя!

А позже — какие ужасные мучения, когда мне пришлось покинуть вас, когда вы были еще в бреду! Но я должен был вернуться на боевой пост. Да, долг иногда связан с жестокостью! Но я оставил вас на попечении таких преданных и любящих людей, как граф и графиня де Солиньяк.

Впрочем, я был всего лишь сиделкой, усердной, но бесполезной, а свободная Куба нуждалась в моей жизни. С тех пор я вас больше не видел, и утешением служили только письма графа, он изредка сообщал о вашем здоровье.

Все время с теплом, хоть и с грустью, я вспоминаю вас. Этим, да еще суровым долгом и страстной любовью к родине живу.

Мысленно вижу вас то в тревожной темноте ночей на бивуаке, то в дыму сражений, то во время беспорядочных переходов, характерных для нашей тактики… Да, вы мне постоянно видитесь… постоянно! Это как чарующее наваждение, от него у меня сжимается сердце и наполняются слезами глаза!

Теперь вы знаете, чем полна моя душа. Восхищение, привязанность, любовь к вам неизменны — эти чувства не пройдут, пока я жив!

Прощайте, кузина, или — вернее — до свидания в лучшие времена. Вспоминайте хоть иногда о том, кто, быть может, вскоре приедет известить вас об освобождении столь любимого отечества.

Ваш преданный родственник

капитан Робер.

R. S. Мое нижайшее почтение вашим дорогим родителям. Прошу также крепко пожать руку моему храброму товарищу Мариусу и нежно поцеловать нашего маленького Пабло».

Прочитав письмо, взволновавшее ее до слез, Фрикет преобразилась. За четверть часа она стала неузнаваемой. В ней трудно было признать выздоравливающую, какая из-за непреодолимой слабости лежала в большом кресле. Щеки раскраснелись, глаза заблестели, сердце учащенно забилось — она ожила. То была прежняя Фрикет — бодрая, веселая, жизнерадостная и очаровательная.

Девушка долго разглядывала трогательный маленький цветок. Потом, приложившись к нему губами, спрятала в лиф кофточки и пошла к родителям. Твердым звонким голосом, лишь иногда дрожавшим от волнения, она прочитала им письмо молодого кубинского офицера. Закончив, спросила с присущей ей решительностью:

— Что вы думаете об этом письме? Ну-ка, папа, отвечай первым.

— По-моему, оно написано великодушным человеком.

— Да, ты прав. А ты, мама, что скажешь?

— Мне хочется поплакать…

— А еще что?

— Да то, что этот месье Робер, наш родственник, может стать чем-то большим…

— Чем же? Ну же, говори!

— Ладно… Я бы охотно назвала его сыном… Мне кажется, он бы составил счастье моей дочери… Я в этом просто уверена… И тогда Фрикет никогда не расстанется с нами…

— Так давайте действуйте! — воскликнул отец.

— Робер — солдат, — твердо сказала девушка. — Он нужен родине. Позже, чего бы это мне ни стоило… Позже! После утверждения мира на Острове в огне!

Конец

,

Примечания

В старом переводе (издание П. Сойкина) роман выходил под названием «Пылающий остров».

1

Мадемуазель — обращение к девушке во Франции; принято и во многих других странах.

2

Трензель — металлические удила, которые при натягивании поводьев упираются в нёбо лошади, давят ей на язык, край нижней челюсти, углы рта и помогают управлению. (Примеч. перев.)

3

Мачете — в Латинской Америке длинный нож для уборки сахарного тростника и прорубания троп в лесных загородях иногда применяется как боевое оружие. (Примеч. перев.)

4

Речь идет о сражении 13 октября 1854 года во время Крымской войны 1853–1856 годов в районе г. Балаклавы на Черном море. Английский адмирал Джеймс Кардиган произвел блистательную атаку на русских, закончившуюся, однако, его разгромом.

5

Амазонка — женщина-всадник; также длинное платье специального покроя для верховой езды.