– Наверное, ты прав… Знаешь, я бы сам с удовольствием слетал! Даже завидую им.
– Когда будем знать, что там такое, – может, и слетаешь.
Хепсу слушал, затаив дыхание, но понял все равно очень мало. Ясно пока было одно: их с Кызей хотят посадить в какое-то кресло и куда-то отправить. Туда, откуда можно и не вернуться. Но один из умников и сам туда хочет «слетать» (непонятное слово!), значит, там должно быть не так уж и плохо.
Умники продолжали тестировать Кызю и вести заинтересовавшую Хепсу беседу:
– Жаль, что они не смогут вести записи… Я не уверен, что оттуда пойдет сигнал.
– Дадим камеру, на кнопку-то они смогут нажать!
– Камера – хорошо, но личные наблюдения – не менее ценны.
– Расскажут. Что-нибудь-то сумеют…
– Лучше бы записывать. Ведь они могут и… того. А записи останутся. Если капсула вернется…
– Ну, что поделать! Не учить же письму маложивущих. Сколько времени уйдет! Да и не верю я, что это вообще возможно. Не зря их безмозглыми называют.
– Я умею писать! – не удержался Хепсу. Последнее замечание умника его неожиданно сильно обидело.
Умники замерли, смешно хлопая глазами. Наверное, так бы они ими захлопали, если бы заговорило кресло. Или стол. Это еще больше обидело мальчика.
– Я умею писать, читать, считать и даже краслить! – выпалил он, вскакивая на ноги. – А вы вот краслить можете?
– Чего мы можем?.. – сглотнул «улыбчивый». Впрочем, теперь его рот перекосило в другую сторону – на улыбку это мало походило.
– Подожди, Андихе! – Орбод пришел в себя раньше напарника. – Ну-ка, подойди сюда! – велел он Хепсу. – На тебе бумагу, карандаш. Садись, пиши!
– Что писать? – хмуро ответил мальчик. Обида на зазнаек еще не прошла.
– Что хочешь. Хотя бы свое имя. Как тебя, кстати, зовут?
– Хепсу.
– Вот и напиши.
– Я другое напишу, – буркнул мальчик. Он уже понял, что будет писать. Он им сейчас покажет, этим умникам, какой он безмозглый!
Хепсу протянул Орбоду листок и с вызовом посмотрел тому прямо в глаза. Это явно не понравилось умнику. Складки на его лице стали еще глубже. Он вырвал из рук мальчика бумагу и принялся читать, с каждой строчкой все больше округляя глаза. К нему подошел Андихе, как всегда криво улыбаясь. Но стоило ему взглянуть на листок, как от улыбки не осталось и следа. Теперь умники стали и впрямь почти близнецами – с одинаково выпученными глазами и полуоткрытыми ртами. Они еще и еще раз перечитывали написанное мальчиком:
– Ты что тут понаписал?! – взревел вдруг Андихе, сжимая кулаки. Теперь он не казался улыбчивым, хоть губы его и скривились. Еще немного, и он, наверное, действительно бы принялся бить мальчика «со всех сил». Но вмешался Орбод, придержав напарника.
– Что это? – спросил он, заслонив того спиной от мальчика. – Что это такое?
Хепсу молчал. Не рассказывать же умникам о придуманной им игре словами! Пусть думают, что хотят. На то они и умники.
– Не молчи, ответь! – настаивал «сердитый» умник. Только он был теперь не сердитым, а каким-то растерянным. – Я не буду на тебя злиться, и Андихе тоже больше не будет, но нам важно знать: что такое ты написал? Мы поняли, что ты умеешь писать. Но ты ведь не сам придумал это? – Он потряс бумажкой с краслом.
– Сам, – буркнул Хепсу.
– Ты обманываешь. Такое не может написать… – Орбод запнулся и отвел глаза.
– …Бесполезный? Безмозглый? – невесело ухмыльнувшись, предложил окончание фразы мальчик. – Только я не обманываю. Я вообще не привык обманывать.
– Давай проверим его! – Из-за спины напарника выскочил второй умник. – Давай!
– Как мы его проверим?
– Пусть напишет еще такую… штуку! Только скажем ему, о чем писать.
– В принципе, да, можно. Только что мы можем предложить?
– Пусть о нас напишет! И о ней вот. – Андихе кивнул на Кызю, которой очень понравилось, какое впечатление произвел на умников красл.
– Сможешь? – посмотрел Орбод на Хепсу.
– Смогу. Только не обижайтесь, если что. Особенно вот он. – Мальчик показал на «улыбчивого».
– Не буду, не буду! – потер ладошки Андихе. – Если напишешь. А нет – обижусь, и очень сильно! За
