Тайна Владигора

случая лишила возможности многих жрецов вселиться в новую плоть. И вот теперь, когда цель кажется такой близкой, их осталось всего трое…

Да, вторжение в Иллирию начиналось просто замечательно. Менее полугода понадобилось его отряду, чтобы установить свою власть в этом прекрасном и богатом царстве. Дружины бунтовщиков, направлявшиеся в столицу, были им не страшны: с одними разделалось бы наемное «Тооргутское воинство», других уничтожили бы сами жрецы, владеющие тайной магией, сопротивляться которой простолюдинам было не по силам. Однако именно этот момент избрал для своего появления Злыдень- Триглав!

Что привело его в Иллирийское царство? Разве мало других земель, где он мог бы резвиться вволю? Глупые иллирийцы, конечно же, причиной всех бед считали чужестранцев. Им и в голову не приходило, что вмешательство Злыдня разрушило все планы ассирцев! Отравленная пустыня, в которую превратились плодородные земли, была не нужна Грозной Ассире.

Злыдень-Триглав почему-то не тронул отряд Хоргута. Полетал вокруг да около Тооргутского дворца и умчался в другие места, где еще не все было разрушено и сожжено. Некоторое время жрецы Великого Скорпиона пребывали в полной растерянности. Хоргут не осмеливался сообщить царям Внутреннего Круга о постигшей его неудаче. Он еще надеялся, что хоть какая-нибудь часть Иллирии уцелела, поэтому направил почти треть своего отряда на поиски плодородных земель. Увы, его разведчики не обнаружили ни единого клочка земли, пригодной для жизни. Хуже того, через несколько дней после возвращения в Тооргут все они умерли в жутких мучениях от неизвестной болезни. Их тела, покрытые многочисленными язвами и струпьями, их одежду и оружие Хоргут велел сжечь за крепостной стеной, поскольку опасался, что смертельная болезнь перекинется на остальных ассирцев.

В конце концов Хоргут набрался смелости и сообщил в Грозную Ассиру о случившемся: сидя за магическим столом-семигранником, поддерживаемый колдовской силой оставшихся в живых жрецов. он направил мысленный луч царям Внутреннего Круга, будучи уверенным, что их ответ не задержится. Но ответа не было. Ни в ту ночь, ни во многие последующие из Грозной Ассиры не пробился даже слабенький намек на ответный луч царей Внутреннего Круга.

Хоргут понял, что означает это молчание. Грозная Ассира перестала существовать.

Через несколько дней, собрав жрецов в Родопитовом зале, Хоргут объявил о своем решении: посланники остаются в Тооргутском дворце до тех пор. пока не появится возможность покинуть Иллирию без риска заразиться неведомой болезнью. «Нас очень мало, — сказал он соплеменникам. — Может быть, мы единственные ассирцы, уцелевшие в Поднебесье. Поэтому отныне наша главная обязанность — сохранить в себе мудрость, силу и славу Грозной Ассиры. Вы знаете, что у нас есть Корбул — магический кристалл, переданный мне царями Внутреннего Круга. С его помощью мы сможем совершенствовать свое мастерство, свободного времени для этого теперь предостаточно. Но мы будем совершенствоваться не ради собственного тщеславия, а во имя достижения святой цели: найти Ассируса, сверхчеловека, живительная кровь которого возродит наш великий народ! Магнум Игпотум, фиат волунтас туа![2]».

С того дня минуло более трех столетий. Почти все люди Хоргута легли в отравленную землю Иллирийского царства, в живых остались сам Хоргут, Карез и Модран, которым посчастливилось-таки разыскать в Поднебесном мире Ассируса. Как они радовались, когда Дух Вечности впервые подтвердил их расчеты и явил их взорам Ладорскую крепость! Узнать имя того, кто пока еще не ведает предначертанного пути, но деяниями уже подтвердил свое грядущее имя. было нетрудно. В Синегорском княжестве только один человек соответствовал Предначертанию — князь Владигор.

Хоргут не тешил себя надеждой, что молодой князь по собственной воле согласится обрести иную сущность, поэтому был разработан детальный план его похищения. Жрецы старались учесть любую мелочь. хорошо понимая, что теперь не имеют права на ошибку. И даже после первой неудачи, вызванной неожиданно сильным противодействием чародейки Заремы, Хоргут не впал в отчаянье. Необходимо было срочно придумать хитрую ловушку, которая отвлекла бы на себя внимание чародеев, тем самым позволив ассирцам действовать без помех. Хоргут ее придумал и блестяще, как показалось вначале, осуществил.

И вдруг — сокрушительный провал. Сотник Ероха, чья воля была полностью подчинена власти ассирцев, не сумел захватить Ладор. Что ему помешало? Ответ на этот вопрос находится в Ладоре, в княжеском дворце, но проникнуть туда жрецы Великого Скорпиона не могут: проклятые чародеи успели обнаружить тайное убежище ассирцев и заключить его в магическое кольцо!

Похожим приемом они воспользовались несколько лет назад, когда отсекали от всего мира переполненный нечистью Заморочный лес. Конечно, теперь их не двенадцать, а лишь четверо, следовательно, колечко не слишком прочное. Ассирцы сумеют его разорвать — в нужном месте и в нужный час. Именно в нужный час, ибо схватка с чародеями потребует немалых сил, а эти силы необходимы для успешного перемещения Владигора-Ассируса. Нельзя рисковать, нельзя!.. Прежде всего надо определить местонахождение князя, и только после этого — одним ударом! — сломить сопротивление чародеев, вырвать Владигора из реальности и осуществить Предначертание.

— Карез! — громко позвал Хоргут, а когда никто не отозвался, крикнул еще раз: — Карез, тварь зеленая, иди сюда!

Дверь в Родонитовый зал со скрипом распахнулась, и на пороге предстал Карез. Он был пьян. Пьян до безобразия. Удивительно, как он еще держался на ногах.

Тяжело дыша, будто человек, которому пришлось пробежать не одну версту, одной рукой утирая лицо, чтобы снять с него никому не видимую паутину, другой упираясь в дверной косяк, Карез икнул и выдавил из себя два слова:

— Чччшего т-тебе?

— Тварь зеленая, — повторил Хоргут, с омерзением глядя на соплеменника. — Как ты посмел?..

Недоговорив, он махнул рукой и тяжело опустился в кресло. В общем-то, ему было ясно, почему Карез посмел напиться. Страх. Тот самый страх, которому он, Хоргут, не дозволил поселиться в своем сердце. Карез, более молодой и менее стойкий, дозволил. Модран, вероятно, тоже. Они очень испугались того, чего не сумели понять.

— Дурачье, — вздохнул Хоргут. — Только дураки верят, что хмельное вино возвращает смелость. Оно лишь обманывает глаза и разум, но страх остается… Ладно, разговаривать с тобой бесполезно. До тех пор, во всяком случае, пока я не приведу тебя в чувство.

— Да-а-а? — протянул Карез. На его слюнявых губах блуждала пьяная улыбка. — Ик-к… И как т-ты это с-и-сделаешь?

— Есть один способ, — ответил Хоргут. Он встал, быстро шагнул к Карезу и нанес ему короткий удар в челюсть. Карез рухнул как подкошенный.

Вместо упавшего Кареза на пороге тут же возник Модран. Он был очень бледен, однако, к удивлению Хоргута, почти трезв.

— Я предупреждал его, что нельзя столько пить, тем более на голодный желудок, — пробормотал он, стараясь не встречаться глазами со старым жрецом. — Древнее иллирийское вино обманчиво: легко пьется, но сильно ударяет в голову. Карез меня не послушался. Он очень расстроен нашей неудачей в Ладоре.

— По поводу этой неудачи я и намеревался с ним побеседовать. Ведь Карез был последним, кто общался с Ерохой. Мне нужно знать подробности… Перетащи-ка его в кресло.

Когда его приказание было исполнено, Хоргут подошел к бесчувственному Карезу и, возложив ладони на его лоб и затылок, забормотал:

— Леге нецесситатис… Перфер эт обдура, лабор ниц тиби проверит олим! Адыоро тэ пер эум, куи вентурус эст юдицаре вивос эт мортуое… Бокс эт протереа нихиль![3]

Глаза Кареза широко открылись, но было ясно, что он по-прежнему ничего перед собой не видит. Сейчас его окружали иные видения: Княжеский дворец в Ладоре, опочивальня Любавы, сама Любава, испуганно отпрянувшая к темному окну, труп стражника и связанный крепкими веревками сотник Ждан… Все это Карез видел глазами Ерохи.

— Говори, Карез! Рассказывай обо всем, что происходит! — словно сквозь густой туман услышал он повелительный голос Хоргута.