– Ну что? – спросил Кацуба. – Будем кучей держаться?
– Пожалуй что, – согласился Мазур. – Не нравятся мне эти рожи на лестнице… В твой или в мой?
– В твой. В моем радио накрылось. А девочка что-то такое с явным намеком шелестела…
Он не закрыл дверь Мазурова номера, оставил приоткрытой. Повозился с окном, не без труда распахнув проклеенные бумагой створки, снова закрыл, удовлетворенно сказал:
– Порядок, в случае чего уйдем. Я с такого балкончика сигану запросто, ты, думаю, тоже… А батарейку надо экономить…
Погасил фонарик. Глаза постепенно привыкали к темноте, за окном обозначились звезды на небе. В гостинице стояла глухая, мертвая тишина.
– Может, и в самом деле перебазируемся на корабль? – спросил Мазур нейтральным тоном.
– Оно бы неплохо, – признался Кацуба. – Пашу нужно подождать. Потом, может, и перебазируемся. Где у тебя радио? Ага…
По радио крутили и без того приевшиеся шлягеры. Кацуба приглушил звук, подошел к двери, прислушался.
– Черт их поймет, торчат там или ушли…
– А ведь ждут кого-то, – сказал Мазур.
– Жди они нас, непременно залупнулись бы, а потому…
– Тихо!
Мазур, счастливо избежав столкновения с углами мебели, добрался до подоконника и повернул треснутую пластмассовую ручку.
– …овторяем выступление мэра города, – раздался женский, профессионально равнодушный, безликий голос. – Для тех, кто слушает нас впервые, повторяем выступление мэра города господина Колчанова. Напоминаем: оснований для паники нет, ситуация полностью контролируется властями, пока нет никаких данных о распространении отравляющих веществ поблизости от города…
Кацуба дышал над ухом. Мазур невольно затаил дыхание. Что-то зашипело, щелкнуло нечто, напоминающее электрический разряд, послышался захлебывающийся говорок мэра:
– Сограждане! К величайшему сожалению, провокационная деятельность проникших в наш город особистов с так называемого научного корабля «Морская звезда» не только не утихла, но и обернулась вовсе уж уродливыми формами. Сегодня около шестнадцати часов тридцати минут ими была выведена из строя линия электропередачи ТЭЦ-два, в результате чего город на неизвестное время лишен электричества. Собранные улики недвусмысленно указывают на заявившихся в Тиксон военных гэбульников, оставивших недвусмысленные следы на месте диверсии. Я распорядился произвести самое тщательное расследование, но уже сейчас, независимо от его результатов, могу смело заявить: эта варварская акция предпринята для того, чтобы запугать население Тиксона, борющееся против отравителей в погонах, за ликвидацию всяких следов присутствия военщины на земле, тяжелым трудом освоенной нашими прадедами. Сограждане! Призываю вас к порядку и спокойствию. Восстановительные работы уже идут, мы постараемся в кратчайшие сроки выправить положение. Надеюсь, вы покажете высокий пример гражданственности, присущий людям свободной, демократической России, отказавшись от каких бы то ни было проявлений анархии. В мэрии создан чрезвычайный штаб по ликвидации последствий диверсионной деятельности. Просьба сообщать о всех передвижениях диверсантов по телефону два-двадцать три-шестнадцать. Повторяю: два-двадцать три-шестнадцать. В самое ближайшее время из Москвы прибудет представительная комиссия, способная положить конец разгулу военщины. Сограждане! Я верю…
– Заткни его, – сквозь зубы сказал майор. – Вот оно что…
– Ну, анархии я пока что не видел, – фыркнул Мазур. – Трясти винные подвалы – это у нас и не анархия вовсе, а национальная традиция… А поскольку…
Он замолчал – с площадки донесся приглушенный женский крик, шум борьбы. Мазур узнал голос – и, не колеблясь, кинулся к выходу. Кацуба понесся следом, не вступая в дискуссии.
Майор с ходу осветил лучом обширную площадку, заорал что есть мочи:
– Стоять, уголовный розыск! Стрелять буду!
Возня, так и не прекратившаяся при их появлении, мгновенно обернулась отступлением со всей возможной скоростью – по ступеням отчаянно загрохотали подошвы, майор, оттолкнув Мазура в сторону, резко присел, погасил фонарик. Вовремя – внизу мелькнула беззвучная вспышка, что-то противно вжикнуло над их головами, звучно влепилось в стену. Кацуба ответил двумя выстрелами навскидку, но стрелял он, не видя противника, ради запугивания. И оказался прав – новых выстрелов снизу не последовало, шаги прогрохотали по необозримому вестибюлю, входной дверью грохнули так, что посыпались стекла.
Кацуба посветил фонариком. Как они и ожидали, в тусклом луче обнаружилась очаровательная мисс Деспард, растрепанная, но не сломленная морально – она прижалась к стене, встав в классическую «дикую кошку». Ее напарник, охая и кряхтя, как раз пытался распрямиться. Судя по всему, ему от всей русской души врезали сзади по шее.
– Бог ты мой, какая встреча! – воскликнул Кацуба на своем скверном английском, осветив себя фонариком и спустившись на три ступеньки. – По-моему, это и называется – пресса в горячих точках? Мисс Бейкер, вас кто-то хотел обидеть?
Она шагнула вперед, запахивая порванную блузку:
– Какие-то хулиганы…
– Ну конечно, – сказал Кацуба. – Тут всякий хулиган таскается с бесшумкой, как же, навидались… Помощь нужна?
Она сдержанно сказала:
– Нам не помешало бы добраться до телефона…
Напарник безмолвствовал, потирая ушибленные места, косясь на нежданных спасителей с откровенным подозрением.
– Я тут знаю один поблизости, – сказал Кацуба. – Вас проводить?
– Мы предпочли бы сами…
– Знаете, тут на улицах…
Он перегнулся через перила, всматриваясь. В вестибюле снова топотали – небольшая группа целеустремленно неслась к лестнице, полосуя воздух перед собой лучами мощных фонарей. Торопливо спрятав пистолет, Кацуба выпрямился, хмыкнул:
– Так я и думал, Вова…
Сейчас же они, словно ночные бомбардировщики в перекрестье прожекторов, оказались залитыми ослепительным сиянием. Но почти сразу же знакомый голос скомандовал:
– Отставить… И тут вы, Михаил Иванович? Наш пострел везде поспел?
– А как же, Дарья Дмитриевна, – ответил Кацуба лениво. – Идем это мы с другом опохмелиться, видим, какие-то нехристи к иностранным журналистам пристают, как тут не подраться?
Даша протиснулась мимо него, отвела напарника Джен в сторонку, быстро перебросилась с ним парой слов, и вся компания прошла наверх мимо Мазура с Кацубой, как мимо пустого места, – Даша, американцы, еще двое в штатском.
– А я-то, избавитель хренов, еще надеялся на горячий поцелуй принцессы… – грустно сказал Кацуба.
– Ага, – сказал Мазур. – То-то ты и орал: «Уголовный розыск!»?
– Быстро соображаете, юноша, – похвалил Кацуба. – Вот именно, наша рыжая оживленно крутит роман с заморскими гостями, а это, учитывая ее занятия и профессию нашей бывшей боевой подруги, на интересные размышления наталкивает…
– Тьфу ты, они тут торчат…
– Здорово, Паша, – сказал Кацуба, обернувшись. – А где ж нам еще торчать?
– Вы хоть знаете…
– Тихо!
Сверху торопливыми шагами спустилась та же компания – судя по тому, что заокеанские гости и кое-кто из их спутников были нагружены сумками и чемоданами, липовые журналисты перебирались в местечко поспокойнее.
Даша приостановилась возле Кацубы, тихо сказала:
