— Оказалось, я все-таки не читаю по-турецки, — отозвалась она беспечно.
— У меня хорошая новость: сегодня днем мы отплываем в Монако. Вы бывали в Монако?
— Нет. Рашид ссадит меня с яхты?
— Не думаю, — ответил Йен, склонив голову набок. — Кажется, вы ему действительно нравитесь.
— Все дело, наверное, в моем картежном мастерстве. Нам уже пора обратно на яхту?
— Я дам вам допить колу, — сказал он.
— В таком случае я растяну удовольствие, — улыбнулась ему Джейни. Ей нравилось, когда он обращался к ней командным тоном: она начинала чувствовать себя ребенком, которого уговаривают, что все будет в порядке. — Почему бы и вам не освежиться? — спросила она невинным голоском.
— Потому что нас не должны видеть вдвоем.
— Мы могли бы уйти внутрь.
— Еще хуже: подумают, что мы прячемся.
— Разве за нами наблюдают?
— Непременно! — Это могло быть шуткой, а могло и оказаться правдой. — Видите вон того молодчика? — Йен украдкой указал на массивного бритоголового субъекта. — Видели его раньше?
— Нет…
— Он с яхты. Один из телохранителей Рашида.
— Мне-то что!
— Господи, Джейни! — Йен вздохнул. — Разве вы не знаете, как поступают в их стране с распутницами? Сталкивают в бассейн без воды и до смерти забивают камнями.
Джейни ахнула и в страхе уставилась на бритоголового, пытавшегося пинком отогнать кошку, подошедшую к нему слишком близко.
— Я вам не верю! — заявила она. Капитан пожал плечами.
— Так и быть, я тоже глотну колы. — Он сходил к стойке и вернулся с бутылочкой и пустым стаканом. Уселся он напротив Джейни, предусмотрительно отодвинув стул подальше. — Поговорим про Монако, — предложил он.
— Не хочу про Монако.
— Вам там понравится, — сказал он, отпивая прямо из бутылки. — Шикарные магазины, модные казино…
Джейни уперлась в столик локтями и подалась к Йену.
— Плевать мне на магазины! И на шмотки плевать. Не говоря об этом браслете. — И она потрясла кистью. Он прищурился, снова прикладываясь к бутылке.
— Все девушки помирают по тряпкам и по деньгам.
— Йен, — промолвила она нежным голосом, — я в тебя влюбилась.
Она еще никогда не говорила мужчинам о своей влюбленности и не ожидала, что скажет. Но вся ситуация была такой нереальной, что эти слова сорвались у нее сами собой. Произнеся их, она испытала облегчение. Если бы они полюбили друг друга, это сделало бы ее положение романтичным, а не позорным. Все превратилось бы в забавное происшествие, о котором можно было бы потом рассказать своим детям…
Йен отвел взгляд. Потом снова взглянул на нее и спросил:
— Что ты делаешь на яхте, Джейни?
— Сама не знаю…
— Как только я тебя увидел, у меня возник вопрос: «Она-то что здесь делает?» Не подумай, что я не понимаю, зачем на борт поднимается большинство женщин. Но ты, Джейни… — Он по качал головой. — Это не для тебя. Ты не только красавица, но еще и умница. У тебя есть голова на плечах. Почему бы тебе не вернуться в Штаты, не стать врачом…
— Врачом?!
— Кто-нибудь знает, где ты находишься?
— Говорю тебе, меня, можно сказать, похитили…
— Кто-нибудь о тебе тревожится?
— Конечно! Мои родные…
— У большинства девушек, попадающих на яхту, нет никого, кому бы было до них дело.
— А что делаешь на яхте ты, Йен? — спросила она, взволнованно вращая свой браслет.
— Тебе лучше сойти на берег в Монако, — посоветовал он, не отвечая на вопрос. — Там легче затеряться. Возвращайся к семье!
— Я видела, Рашид торгует оружием.
Йен осторожно поставил на стол почти опорожненную бутылочку и медленно встал.
— Я этого не слышал. А ты этого не говорила.
— Йен, — зашептала Джейни, — если я сойду на берег в Монако, ты сбежишь со мной? Мы можем быть вместе?
Он засмеялся, разрядив напряжение:
— Лучше вернемся на яхту.
— Можем? — повторила она. — Я знаю, что очень тебе нравлюсь. Я заметила, как ты на меня смотришь…
— Заметила?.. — озадаченно спросил он. — Тогда я постараюсь больше так на тебя не смотреть.
Но в Монако она не сбежала. Ее захватила идея сыграть в опасную игру, оказаться в центре драмы; как глупая школьница, она убедила себя, что без Йена ей не жить. Она не сомневалась, что тот втайне ее хочет, тем более что он сам этого не отрицал, и изо всех сил пробуждала в нем ревность. День за днем она возвращалась на борт с множеством пакетов «Диор» и «Кристиан Лакруа» и старалась попасться капитану на глаза, когда он находился на юте.
— Что ты делаешь, Джейни? — спрашивал он, улучая момент.
— А что такого? — Она пожимала плечами.
— Внешне — ничего, но мы оба знаем, чем это чревато!
— Я в тебя влюблена, — шептала она в ответ и томно вздыхала.
Естественно, ей приходилось скрывать свои истинные чувства от Рашида. Но она относилась к этому как к части веселой игры. Обманывая, она оживала, ее чувства обострялись, каждое мгновение переживалось как насыщенный киноэпизод. В Монте-Карло Джейни облачилась в длинное вечернее платье, чтобы сопровождать Рашида в казино. Мужчины повсюду глазели на нее и пытались с ней заговорить. Со свойственной молодости самоуверенностью она сознавала, что красива, и благодарила Создателя за свою красоту, считая уродство наихудшей участью.
Но как-то вечером ей пришлось пережить потрясение.
Она находилась с Рашидом и несколькими женщинами в ночном клубе «Джимми». Когда она направлялась в дамскую комнату, какой-то человек подскочил к ней и припер к стене. Дыша ей в лицо алкоголем, он прохрипел:
— Ты, видать, чертовски хороша! Говорят, Рашид других не держит…
Джейни с отвращением оттолкнула его и сбежала в дамскую комнату, где открыла трясущимися руками сумочку от Шанель и намазала губы помадой «Пусси пинк». Инцидент привел ее в недоумение: французский Лазурный берег кишел такими, как она, молодыми красавицами без видимых средств к существованию. Во Франции это как будто никого не удивляло. Рядом с ней прихорашивались две привлекательные молодые дамы, судя по всему, американки. Их наряды были не так дороги, как ее; она заметила краем глаза, что они шушукаются, обсуждая ее. Джейни рассерженно повернулась к ним, провоцируя скандал)
— Ну, в чем дело?
— Ни в чем, — ответила одна из американок, пожимая плеча ми. Когда они проходили мимо нее, она услышала произнесенное шепотом итальянское словечко «puta», что значит «шлюха».
У нее перехватило дыхание, и она надолго застыла, в ужасе глядя на себя в зеркало. Только сейчас ей стало ясно то, что было очевидно для всех остальных, — в кого она превратилась. На ней было дорогое платье с золотом на манжетах. Джейни думала, что это просто элегантно, а сейчас поняла, что это униформа проститутки, и чуть было не сорвала его с себя. Красивая одежда и украшения очень дороги, а ей хотелось все это носить. Добыть такие вещи можно было одним способом — используя свое тело, свою
