баллов. Конкурсы не могли иметь решающего значения и по другим причинам, – прежде всего из-за раздробленности конкурсных номинаций. Одной делегации очень трудно было первенствовать во всех номинациях, поэтому результаты в конкурсах были более «размазанными» среди делегаций. А победа хоть в какой-то номинации конкурса все же давала определенное моральное утешение тем делегациям, спортивные команды которых не смогли занять высокие места на льду и скалах. Таких делегаций было большинство. И все же, конкурсы могли повлиять на итоговый зачет всех делегаций при близких результатах команд в спортивных выступлениях. Результат этого зачета был важен для отчетности делегаций перед своими Федерациями по туризму и экскурсиям, и для отчета самих Федераций перед Центральным советом по туризму и экскурсиям. И для всех, неравнодушных к результатам выступлений своей делегации. А «равнодушных», я думаю, там не было, хотя судьи и старались быть внешне невозмутимыми…
Со спортивной программой все достаточно определенно: надо максимально быстро пройти заявленный вариант (или варианты) маршрута с минимальным количеством штрафных баллов (которые тоже переводятся в штрафное время). Конечно, при этом «не провалиться» на срыве, или потери снаряжения. Тогда команда реально может претендовать на высокое место… Сначала ведут борьбу на дистанции за время. Потом, после прохождения маршрута, – ушлые капитаны команд ведут суровые споры с судейской коллегией за каждый балл, если было хоть какое-то сомнение в правильности его начисления… Кое-что им здесь удавалось «отстоять». Так, по крайней мере, действовал наш капитан Саша Воскобойник, – невысокий крепыш, который, я знал, запросто делает «крест» на гимнастических кольцах.
Конкурсы – своего рода культурная программа слета. В конкурсах все более «туманно»: здесь зачет идет по баллам таких главных составляющих, как стенд и отчет о спортивно-массовой и физкультурно- оздоровительной работе, по конкурсу технического творчества и по зачету конкурсов художественного творчества туристов: кино – и слайд фильмы, фотографий. Песенный конкурс, насколько я помню, не состоялся (хотя в плане он, вроде бы, был). Здесь, конечно, многое зависело не только от привезенного «материала», но и от «подачи» и его восприятия жюри. И от состава жюри тоже…
Команда наша успешно, в числе первых, и пока лучше всех, прошла ледовый маршрут, – в этой дисциплине ей оставалось только ждать результаты соперников, чтобы узнать свое итоговое место. На ее результат, как на результат лидера, теперь ориентировались все команды, выступающие после нее.
Ранее, в первый день соревнований, как мог, я вместе с Тамарой Лимар (секретарем ЛКТ) постарался помочь ребятам в их выступлениях. Тамара ушла к леднику (в сторону перевала Твибер) помогать команде. В пуховом снаряжении и на пухлых горных ботинках она, миниатюрная женщина, приобрела вид очаровательной мягкой игрушки.
Я полдня, пока команда была наверху, просматривал все особенности преодоления скального маршрута, все зацепки и порядок операций. Записал замечания и нарисовал схему. Чтобы позже, перед выступлением, рассказать обо всех замеченных деталях ведущим скалолазам, – Мише Вшивкову и Володе Демидову (Курятнику). И в день перед выступлением сшил по их просьбе дополнительную обвязку для транспортировки «пострадавшего». В скальный маршрут входили элементы спасательных работ: надо было поднять, протащить по горизонтали и спустить «пострадавшего» с сопровождающим, а этот пояс и был их соединением. Остальная помощь свелась к моральной поддержке, в качестве болельщика…
Конечно, я им внутренне завидовал «белой завистью». Интересно было бы с ними выступить в команде. Но уступал я им «немного», и знал, каким немалым трудом это «немногое» дается. Схоженности с ними не было. В общем, «слабак»: А место в компании таких трудяг, – большая честь, которую заслужить надо, став в чем-то лучшим среди них при общем высоком уровне подготовки. Они же были не просто «отлично подготовленными». Они были еще и «командой», – дружным и умелым коллективом.
В состав команды обязательно должна была входить женщина, – у нас это была жгучая брюнетка Нона Меликова, жена Миши Вшивкова. Ее основная профессия хорошо сочеталась по смыслу с фамилией мужа. Нона работала модельером у эстрадной звезды Эдиты Пьехи, и каждую неделю проектировала для Эдиты несколько новых чудо платьев (с всякими вшивками) для выступлений в концертах. Эстрадная «дива» должна менять наряды постоянно, без повторов. Таков «закон жанра».
Уже потом, значительно позже, я узнал, что Нона долго жила, как и я, на Таврической улице, в Ленинграде. На этой родной мне и легендарной улице, к слову, и сейчас живет немало бандитов и честных тружеников, на ней Эльдар Рязанов снимал «Ключ от спальни». По ней проводят исторические экскурсии «в двух сериях». Маленькая и неширокая, – всего метров 700. Она начинается от Академии связи (в прошлом-то – Генштаб армии Российской империи! – какие генералы, разведчики, шпионы!) и заканчивается у Водонапорной башни и Таврического дворца (ныне – главной резиденции СНГ, – какие дипломаты, какая «Ах, гостиница, моя…» для них напротив…). На ней Таврический парк, дом поэтов Серебряного века, Суворовский музей, Гос. Архив и маленький тесный дворик с водосточными трубами, имеющими загадочные окна-вырезы. Открою секрет: трубы эти постоянно проверяют, как весь дворик и подъезды, на отсутствие наличия взрывчатки (что, впрочем, может никак не спасти «мерседес» «крестного отца» от связки гранат «Карлсона», живущего на крыше). Жил я здесь в детстве в большом «военном» доме № 2 рядом с музеем Суворова. Моя мама была знакома с мамой Ноны, они немного общались на прогулках с детьми (с нами) в Таврическом саду. Мир тесен, – моя мама помнила Нону с детских лет. А об интересной профессии Ноны я тоже узнал позже от Игоря Николаевича Остроухова, – известного ленинградского туриста.
Запасной участницей в команде была Ирина Поташова, – миниатюрная «скалолазка» с хорошим спортивным характером и подготовкой. В делегацию входило еще несколько человек, в основном – штатные сотрудники ЛКТ (ленинградского клуба туристов) и Федерации туризма Ленинграда. В судейских бригадах слета тоже присутствовали «наши» (ленинградцы): Алексей Муравьев, Виктор Сергеев, Люба Стрелкова, Лариса Петрова… Почти все – мастера спорта (не простые, а «накрученные», в чем-то уникальные). Практически все наши судьи были, как и я, общественниками (которые вели работу в разных комиссиях ЛКТ, как общественную, не состоя в штате профессиональных сотрудников ЛКТ и Федерации). Соображения судейской этики не позволяли им публично проявлять эмоции по поводу выступлений команд и в чем-то выделять свою команду среди других. Поведение судей и качество их судейства тоже является одной из видимых сторон «лица делегации» и «духа» города, ее своеобразной «представительской частью».
Все члены делегации, – спортсмены, судьи, представители и конкурсанты, – чувствовали себя посланцами своего славного и культурного города-героя (одну небольшую улочку которого я кратко описал, чтобы показать, чего она «стоит», и что исторически за ней стоит). И старались «быть на уровне» славы города и во всем бороться с другими на равных. «Городишко» у нас очень интересный и «вредный» и в плохом и в хорошем смысле. И за то мы, его дети и патриоты, его очень любим. И несем в себе его «дух» и стиль. Но вернемся к слету.
Система подсчета результатов в конкурсной программе имела свои особенности. В большинстве номинаций баллы начислялись только за призовые места, а все команды, участники которых оказались за чертой призеров получали ноль и могли пытаться наверстать упущенное только в других конкурсных номинациях. Итоговое место команды определялось по лучшей сумме баллов в номинациях конкурсной программы. При отсутствии призовых мест общее место команды фактически определялось по месту, занятому в обязательных конкурсах по показателям туристско-массовой работы и конкурсе стендов. Представьте, уже тогда рекламе придавали немалое значение. Но вот форма и направленность рекламы, – большой и маленькой «показухи», – была совсем другой. Приятной формой рекламы был парад делегаций слета, состоявшийся в четвертый день соревнований. В форменках своих делегаций мы промаршировали на общую линейку, выслушали приветствие и информацию представителей Федерации и Главной судейской коллегии, подняли флаг слета.
Команду нашу все хорошо знали, с ней считались и с ней дружили. Особенно хорошие отношения были с прибалтами (эстонцами, латышами и литовцами, – они к нам были территориально близки и нередко приезжали на наши соревнования), а также с молдаванами и алма-атинцами (команда Казахстана).
Стенд у нашей делегации был неплохим, и здесь мы «свое» взяли (были где-то третьими или четвертыми). По показателям туристско-массовой работы мы заняли первое место. При примерно равных показателях с другими делегациями-фаворитами, у нас здесь был свой представитель в жюри. Точнее, председатель жюри этого конкурса, который не дал «своих» в обиду… Понятно, такое «обстоятельство» не может не заставить улыбнуться результатам конкурса, и «секретом» от соперников это обстоятельство не было. Но в других номинациях конкурсов председателями жюри были представители
