— А они ничего! — Я с трудом пробиваюсь сквозь гитарные рифы и хрипловатый голос солистки. Несмотря на шум, Ленивец ухитрился заснуть.
— Фигня! — кричит в ответ Девушка-с-Пирсингом. — Погоди, скоро выйдут «Цоци»!
— Правда? Те, что выступают в вязаных шлемах с прорезями для глаз?
— Да, они — просто улет! Конечно, на самом деле они ни от кого не скрываются… Как Мзекезеке. Твои детишки, «и-Юси», тоже ничего! У них настоящий талант! Но им нужно как можно скорее убираться из «Моджа».
— Почему?
— Дурное влияние!
— В каком смысле?
— Слишком коммерческий проект!
— Разве плохо, что их подпирает опытный продюсер вроде Оди Хьюрона?
— Что?
— Я сказала, Оди опытный… — Я кричу громче, но мои слова заглушаются мощным припевом:
— Да, он хозяин «Контрреволюции»! — кричит в ответ Девушка-с-Пирсингом.
Вот это сюрприз! «Контрреволюция» — самый модный клуб в Йоханнесбурге. Журнал «011» называет его «сногсшибательным и зубодробительным». Кстати, тот же журнал присвоил главному хиту «и-Юси», песне «Спарк» — «Искра» — четыре звезды. Их стиль в статье назвали «свирепым, беспощадным подростковым афропопом».
— Самый крутой ночной клуб, детка! — кричит Девушка-с-Пирсингом. Джо хлопает ее по плечу и кивком указывает на туалет. Они уходят вместе; Девушка-с-Пирсингом на ходу достает из джинсов клочок бумаги. Меня оставляют наедине с Турецким Огурцом — Генри.
— Джо говорил, ты дружишь с Сонгвезой? — кричу я.
— Да! Раньше мы с ней частенько тусовались!
— Почему раньше?
Генри что-то орет в ответ, но я ничего не слышу.
— Может, выйдем проветримся? Здесь ничего не слышно!
У дверей черного хода не продохнуть от курильщиков.
— Так что ты говорил?
— Я сказал, что Сонг забавная. Себе на уме. Захотела сняться в сериале, но там действие происходило на море. Героиня по сюжету должна была плавать. Ее спросили, умеет ли она плавать, и она ответила: конечно, умеет.
— А она не умеет?
— Раньше не умела. Понадобилось — научилась. Буквально за выходные! Мы пошли в спортивный клуб, и она сразу бросилась в воду, причем на глубине… Чуть не утонула!
— Ей дали роль?
Генри качает головой:
— Она соврала насчет своего возраста. Сценарист запланировал много эротических сцен. Они не имели права снимать несовершеннолетнюю актрису. Не знаю, почему на студии сразу не выяснили, что ей всего пятнадцать…
— А ты не староват, чтобы вязаться к малолетке?
— Все наоборот, Сонг сама ко мне вязалась. Мы с ней познакомились в ночном клубе — она там вечно ошивалась. Зависала на всю ночь. У нее много друзей среди вышибал.
— Да-да, я что-то слышала о ее парне…
— О каком именно? Парней у нее целая куча. Надолго она ни с кем не задерживается, порхает, как бабочка.
Я понимаю, что задела его за живое.
— Значит, сейчас у нее никого нет?
— Ну, был такой Джабу. Увлекался панк-роком. Но он оказался самым настоящим козлом.
— Вот как?
— Прислал ей эсэмэску, что все кончено. Прикинь! Конечно, к тому дело и шло… Знаешь, где они с ним познакомились? В клинике для реабилитации наркозависимых, не где-нибудь! Она целый день провалялась у меня на диване в истерике. Но ты ведь знаешь Сонг… Она вытолкала из себя Джабу. Изжила его, так сказать, отряхнулась и пошла дальше.
— После него она с кем-нибудь встречалась?
— Хм… Я знаю, что на прошлой неделе она целовалась с барабанщиком… из «Бумажного ножа», они металл играют. Такой… типичный барабанщик, как в анекдоте: чем барабанное соло похоже на насморк? Все могут точно сказать, когда оно началось, но никто не может сказать, когда оно закончится… А можно его подержать? — выпаливает он и тянется к Ленивцу. Видимо, ему давно уже хочется попросить меня об этом.
— Он кусается.
— Я осторожно, обещаю! Пожалуйста! Всего на пять минут!
— Он на руки пойдет, но неохотно.
— Да, все нормально.
Я нехотя даю ему Ленивца, предварительно слегка потискав его — намекаю, чтобы вел себя хорошо. К моему удивлению, Ленивец радостно карабкается Генри на руки и тычется носом ему в шею.
— Ух ты! Тяжеленный какой!
— Знаю.
— Но очень, очень мягкий. Ух ты!
— И это я тоже знаю… — Я не спешу обратить внимание Генри на то, что Ленивец жует воротник его пестрой рубашки. — Как по-твоему, Сонг способна убежать с тем барабанщиком? А может, вернулась к Джабу?
Генри качает головой:
— Нет, уж если Сонг с кем порвала, то навсегда. Джабу повел себя как полный урод. Она ни за что не простит его, не вернется к нему. А барабанщик для нее слишком тупой.
— Может, у нее есть кто-то еще?
— Да… Последнее время к ней подъезжал вышибала из «Контрреволюции». Все беседовал с ней за жизнь, да так серьезно… А ведь он уже старый пень, ему лет тридцать, не меньше! — Генри закатывает глаза от возмущения. — Правда, ничего у него не вышло. Сонг, может, и шлюха, но не дура.
— Как зовут вышибалу?
— Хм… Не помню. Но в «Контре» он самый крутой! Бицепсы размером с твою голову. Не знаю, то ли он с утра до ночи качается, то ли сидит на стероидах, то ли от рождения такой. В общем, увидишь — сразу узнаешь.
— Когда ты видел Сонг последний раз?
