Не дожидаясь ответа, Элен указала гостье на кресло, а сама опустилась на кушетку.
– Вижу, вы быстро освоились в роли хозяйки, – съязвила леди Генриетта.
– Почему бы нет? – спросила Мег, решительно передвинув ближайшее кресло к изголовью кушетки Элен. – Я предоставила эту комнату в полное ее распоряжение.
– Ты предоставила комнату ей? А как же Чарльз? Неужели его обрадует весть о том, что гостиная нашей матушке оказалась в руках узурпаторши?
– Ой, не надо высокого штиля, Генриетта! Узурпаторши, подумать только!
Леди Генриетта, прищурившись, взглянула на сестру.
– Ты не сказала ему, да?
Белинда Таррингтон радостно рассмеялась.
– Как мне хочется увидеть его лицо! Дорогая бедняжка Элен, надеюсь, он не выгонит вас отсюда.
Элен перехватила убийственный взгляд леди Генриетты.
– Конечно, нет, Белинда. Мег рассчитывает на его врожденные инстинкты джентльмена.
Казалось, Мег готова была взорваться. Элен торопливо вмешалась.
– Мы не могли бы поговорить о чем-нибудь другом?
– Прекрасная идея, – многозначительным тоном сказала Мег, с яростью глядя на сестру. – Элен нельзя волноваться. Горсти рекомендовал ей отдых, а от вас один только вред.
– Дорогая Генриетта, не надо разжигать ссору, – приторно-сладким голосом произнесла мисс Таррингтон. – Я пришла сюда лишь для того, чтобы осведомиться о здоровье дорогой бедняжки Элен.
«Дорогая бедняжка Элен» ответила ей столь же неискренней улыбкой. В наступившей тишине она задумалась о том, как выносит лорд Уайтем назойливость этой женщины. Он не скрывал своего равнодушия к ней, но мисс Таррингтон была глуха к его оскорбительным намекам. По мнению Элен, умом она не блистала. Честолюбия в ней намного больше, чем чувствительности.
Она попыталась придумать какое-нибудь невинное высказывание, но ее опередили.
– По-моему, бессмысленно было приносить сюда арфу, Мег, – едким тоном заметила леди Генриетта, – если Элен не собирается играть на ней.
– Она может играть в одиночестве, – возразила Мег.
Элен вздохнула. Вражда двух сестер, по-видимому, никуда не исчезла.
– Да полно, какой в этом смысл? – с резким смехом воскликнула мисс Таррингтон. – Если она вообще собирается играть, ей необходимы слушатели. Зачем нам, бедным женщинам, нужна образованность, если не для того, чтобы хвастаться ею?
– Перед джентльменами? – уточнила леди Генриетта. – Но зачем? У Мэттью нет музыкального слуха, а Чарльз не единожды жаловался на скуку, когда ему приходилось выслушивать бездарную игру.
Мег взяла себя в руки.
– Мэтт обожает музыку, чтоб вы знали. А что касается Чарльза, так это он восхищался игрой Элен.
– Значит, ей следует играть для него! – объявила мисс Таррингтон с воодушевлением, которое Элен справедливо сочла неискренним. – Прошу вас, сыграйте, дорогая Элен. Я так мечтаю вас услышать.
Элен не понимала, почему. Возможно, Белинда желает устроить нечто вроде соревнования?
– Вы играете, мисс Таррингтон? – неожиданно спросила она.
В глазах женщины мелькнула злость.
– Да. Я играю и на фортепиано, и на арфе. Но училась, естественно, у итальянских мастеров.
– Естественно! – буркнула Мег.
– В таком случае вы должны быть очень хороши, – хладнокровно заметила Элен, ничуть не испугавшись. – И поете?
– Конечно.
– Тоже итальянские мастера? – с невинным видом поинтересовалась Мег.
– К счастью, да.
– Вам повезло. Je n’avais que le maitre de l’ecole. Это был пансион в Бате. – Услышав резкий вздох Мег, Элен неожиданно осознала смысл своих слов. – Бат! Разве мы однажды не говорили о Бате?
– Я упоминала это название, – охотно подтвердила Мег. – Но оно что-то вам напомнило. Разве Горсти не предсказывал нечто подобное? – Она повернулась к посетительницам. – Ни слова! Вы не должны вмешиваться.
Элен взглянула на мисс Таррингтон и заметила выражение замешательства на ее узком лице. Но леди Генриетта всем своим видом выражала скептицизм. Без сомнения, она сочла это игрой на публику. Или оговоркой, которую Элен пыталась загладить.
Девушка повернулась к Мег и обнаружила на ее лице столь очевидное ожидание, что невольно рассмеялась.
– Вы похожи на собаку, дожидающуюся подачки, Мег! Мне очень жаль, но боюсь, что все прошло.
– Как неожиданно! – съязвила леди Генриетта.
К удивлению Элен, Белинда казалась разочарованной. Окружающая ее аура превосходства развеялась. Впервые ее слова несли оттенок искренности.
– О, к вам почти вернулось какое-то воспоминание? Как жаль, что вы его упустили! Значит, вы учились в Бате?
– Никаких вопросов! – отрезала Мег.
Элен неожиданно стало жаль свою гостью. Она попыталась загладить резкость ответа.
– Доктор Горсти считает, что память скорее вернется, если я не буду ее поторапливать. По его мнению, вопросы могут навредить. Именно так и получалось, – задумчиво добавила она, – когда я понимала, что что-то вспоминаю.
Мисс Таррингтон смотрела на нее с изумлением. Элен нахмурилась.
– В чем дело?
– Значит, это правда! – тупо сказала Белинда. – Вы действительно потеряли память.
– Конечно! – выпалила Мег.
– Но я думала… Генриетта сказала… – Белинда умолкла, взглянув на густо покрасневшую леди Генриетту, а затем вновь повернулась к Элен. – А Чарльз в курсе?
Наступила короткая пауза. Элен не знала, как объяснить всю сложность своих отношений с графом. Более того, она сомневалась в том, что Чарльз ей доверяет, хотя и подозревала, что его скептицизм заметно пошатнулся.
Но какое до этого дело Белинде Таррингтон? Сочтет ли она это препятствием для собственных честолюбивых планов? Элен ушла от ответа.
– Его светлость не делился со мной своими взглядами.
Краем глаза она заметила, что гримаса удивления на лице Мег сменилась недовольным взглядом. Желая поскорее сменить тему, девушка сказала первое, что пришло ей в голову.
– Мисс Таррингтон, почему бы вам не порадовать нас своей музыкой?
Неожиданно леди Генриетта ее поддержала.
– Действительно, Белинда. Уверена, мы все насладимся игрой настоящего маэстро.
Мег окинула сестру убийственным взглядом, но Элен дала ей знак промолчать и улыбнулась Белинде.
– Будет очень жаль, если никто из нас не станет играть на арфе после того, как Мег с таким трудом снесла ее вниз. А если вдруг войдет лорд Уайтем…
Элен умышленно не закончила фразу, уверенная, что мисс Таррингтон предпочтет, чтобы его светлость застал играющей на арфе ее, нежели предполагаемую соперницу. Белинда любезно согласилась и направилась к инструменту. Элен хотелось бы знать, почему эта женщина воспринимает ее как угрозу. Возможно, здесь тоже не обошлось без вмешательства леди Генриетты?
Было бы безумием предполагать, что граф способен настолько потерять голову, чтобы вступить в брак с женщиной, не знающей даже своего имени, не говоря уже о происхождении! К тому же, его равнодушие к ней бросается в глаза. Единственным чувством, которое он выказывал по отношению к ней помимо сострадания, было желание выяснить, не самозванка ли она. Неужели мисс Таррингтон этого не видит!
Заметив, что гостья начала игру, Элен заставила себя обратиться в слух. Белинда мастерски владела инструментом. Исполнение невероятно сложной мелодии с технической точки зрения было совершенным. Но
