медовый месяц.
Алекс поразил ее тем, что внес в свое жилище на руках.
— Добро пожаловать домой, миссис Мегалос, — сказал он, опуская ее на пол. — Из дома твоих родителей тебе привезут все, что захочешь. Только дай распоряжения экономке, она за всем проследит. Я хочу, чтобы тебе здесь было удобно. Можешь любую из спален превратить в кабинет. Утром я оставлю тебе кредитную карточку. В совете директоров что-то происходит, поэтому я уйду рано.
От того, что он уйдет, у нее испортилось настроение, что, конечно, было глупо, поскольку после суток безраздельно отданного ей внимания она буквально валилась с ног.
Алекс всмотрелся в ее лицо:
— Все будет хорошо, а?
— Разумеется, — ответила она, не желая признаваться в слабости. Алексу нужна сильная жена, так что необходимо встряхнуться и собраться с силами. — Я с удовольствием устроюсь здесь и займусь курсовой. А завтра вечером мы сможем пообедать на верхнем балконе.
— Было бы неплохо, — согласился он, — только обед, скорее всего, состоится поздно. Я еще не весь материал получил от Макса, но, похоже, предстоит форс-мажор, связанный с реорганизацией. Я пришлю экономку, чтоб она помогла тебе распаковаться, а сам немного поработаю на сон грядущий.
Через два часа Мэллори сидела на постели, уставившись в экран ноутбука. Почувствовав упавшую на нее тень, она подняла взгляд и увидела, что над ней склонился муж с обмотанным вокруг талии полотенцем, под которым, по ее подозрениям, больше ничего не было.
А в зеленых глазах было столько искушения!
Он метнул взгляд на экран:
— Тебе что-нибудь надо сохранить?
С трудом отведя взгляд от великолепного тела, она кивнула. Интересно, наступит ли время, когда у нее не будет прерываться дыхание от одного его появления? Она нажала кнопку «Сохранить» и выключила ноутбук.
Алекс тут же забрал у нее аппарат и поставил на комод. Сдернув полотенце, он выключил настольную лампу и тут же оказался на кровати.
А Мэллори уже сотрясала нетерпеливая дрожь.
— Ты не замерзла? — спросил он, в то время как рука его скользнула ей под пижамную курточку.
— Нет.
— Это хорошо, а то на тебе слишком много одежек, — посетовал он и стащил курточку прямо через голову.
Алекс целовал жену и одновременно стаскивал с нее брючки и трусики. Ее самые чувствительные точки он нашел сразу. Несколько поглаживаний, и вот уже она задыхается от страсти.
— Откройся, любимая, — шепнул он и наконец овладел ею…
Утром Алекс ушел раньше, чем проснулась Мэллори. У них уже выработался определенный распорядок: Алекс рано уходил, поздно возвращался, поев, пару часов работал, потом занимался любовью с Мэллори и засыпал.
В душе Мэллори нарастала тревога. Поздний ужин, секс перед отходом ко сну; ей даже казалось, что теперь они разговаривают меньше, чем до свадьбы.
Ей хотелось достучаться до Алекса, чтобы он наконец оценил ее. Мэллори, видит Бог, хотелось, чтобы он любил ее. Но как этого добиться, она не понимала, сколько ни старалась. Девушка пыталась вытащить его на ланч, приглашала на гольф. Он радовался каждому предложению, но был слишком занят.
Однажды вечером, когда Алекс, как всегда, работал, а Мэллори боролась с хандрой, в их квартире зазвонил телефон. Ответив на звонок, Мэллори нашла наконец способ привлечь к себе внимание Алекса.
— Вечер четверга, чувствую, будет крайне напряженным, я опять заработаюсь, — рассеянно сказал Алекс, делавший заметки по поводу курорта в Западной Виргинии.
— Не только четверга. Измени планы, — живо отозвалась Мэллори, сделав глоток вина, поданного к позднему обеду.
Удивившись, что не встретил привычного согласия, он покачал головой.
— Не могу. У меня встреча по маркетингу, а потом еще селекторное совещание с тремя подрядчиками.
Она опять удивила его настойчивостью:
— Назначь на другое число.
— Дорогая, ты не понимаешь…
— Нет, это ты не понимаешь. Мне нужно, чтобы в четверг вечером ты был рядом.
— Мэллори, будь благоразумна.
— Я-то благоразумна. А ты знаешь, сколько вечеров мы провели вместе, с тех пор как поженились?
— Я предупреждал, что этот месяц будет напряженным. У меня, как никогда, огромный объем работы по строительному проекту в Западной Виргинии. Может, получится изменить планы на вечер воскресенья…
— Нет. В четверг.
— Скажи, почему.
Она набрала воздуху в легкие.
— Сюрприз.
— Это очень мило, но я действительно не могу отменить…
— Должен. Или… или я сделаю что-нибудь ужасное.
Алекс опешил.
— Какого черта…
Она встала из-за стола, так и не притронувшись к еде.
— Именно. У меня есть план. Мне нужно, чтобы в четверг вечером ты был со мной, и, как твоя жена, я не должна бы… просить.
Выругавшись, Алекс тоже поднялся.
— Ты чувствуешь себя заброшенной? Черт возьми. Я не могу изменить расписание.
Мэллори отпрянула.
— И не вздумай меня очаровывать. И обольщать. Ты понимаешь, что, с тех пор, как мы поженились, я вижу тебя не больше… не больше минут шестидесяти в день? И то перед сном. Я прошу всего один вечер, — у нее опять сорвался голос. Не выдержав, она выскочила на балкон.
Алекс опять выругался и потер лицо. Оборотная сторона женитьбы: вступаешь в брак с сердечной женщиной и страдаешь от ее чувствительности. А у него на первом месте дело! Его судьба — работа в «Мегалос — де Люка ресортс». Все остальное па втором месте. В том числе и родственные отношения, желания, мечты… Сейчас же его личный, с трудом продвигавшийся проект требовал сил больше, чем когда-либо.
Жене следовало бы приноравливаться к расписанию мужа. Но… на этот раз придется покориться, однако впредь ей лучше бы не строить планы, не посоветовавшись с ним.
Наступил четверг. Шофер Алекса подвез их с Мэллори по указанному адресу. У девушки от страха пересохло во рту. Хорошо еще, что Алекса отвлек звонок мобильного телефона.
Чем больше она об этом думала, тем больше боялась, что идея не так уж и хороша. Алекс может не оценить подобное вмешательство в личную жизнь. Такая концовка вечера вполне способна привести его в ярость.
Мэллори постаралась обуздать свои страхи. Интуиция говорила ей, что она права и делает именно то, что надо.
Тодд остановился у входа в лекционный зал и открыл дверцу «бентли». Алекс закончил телефонный разговор и с любопытством оглядел здание.
— Спасибо, Тодд, — Алекс повернулся к Мэллори. — Ты скажешь мне наконец, что все это значит?
