Моим любимым стервам Эллен, Клэр, Ариане и Мари.
Предисловие
Сначала я удивилась. Невозможно представить, что Ариэль Бюто с ее ангельской внешностью, деликатностью и культурой может обозвать кого-то козлом. Но несоответствие между «благовоспитанностью» автора и грубостью названия книги, которую вы держите в руках, не случайно. Это не глупый вызов, зачастую свойственный молодым писательницам.
Ариэль Бюто назвала книгу «Козлы!», а, например, не «Разбитые надежды», потому что к авторам, описывающим будничные переживания псевдо-возвышенным стилем, она также отнюдь не принадлежит.
К какому же литературному направлению причислить Ариэль Бюто? — спросите вы.
Может быть, это прозвучит глупо, но я понятия не имею. Единственное, что могу сказать с уверенностью, книгу удивительно приятно читать. Можно устроиться поудобнее и, как при просмотре хорошей мелодрамы, вдоволь посмеяться и поплакать вместе с персонажами. Вместе с героиней отправиться в гости к родителям бывшего мужа и с горечью отметить, что вашу свадебную фотографию уже успели снять со стены. А когда вы увидите, что коллекцию духов бывшей свекрови теперь пополняет другая женщина, у вас наверняка слезы на глаза навернутся.
А как Ариэль Бюто пишет про мужчин! Иногда даже кажется, что Ариэль носит волшебные очки, позволяющие заглянуть в мужскую душу… Да чего там! Она не только разгадывает мужские души, она еще расшифровывает наши женские «полунамеки». Ариэль Бюто умеет читать мысли, она доказывает нам, что за внешним лоском каждый из нас немножко козел.
1. Подвенечное платье
«Домашняя стирка. Высокое качество. Низкие цены…» В двадцатый раз перечитываю объявление на окне. У меня в сумочке лежит книжка, но читать стоя я не люблю. Может, зайти позже, когда народу будет поменьше? Но человеческий поток непредсказуем. Да и уходить сейчас жалко, ведь я уже отстояла десять минут. Как было бы здорово, умей я быстро принимать решения. Например, припарковываю машину, захожу в гладильный зал, в мгновение ока прикидываю, сколько придется ждать, разворачиваюсь и ухожу. Но это не мой стиль, я вечно колеблюсь, топчусь на месте и в итоге оказываюсь зажатой где-то в хвосте очереди. У типа, что высится передо мной, мясистый затылок густо усыпан перхотью. А над головой молодой приемщицы в розовом халате реет белым призраком мое подвенечное платье.
Цепочка из тридцати пуговиц на спине — словно два ряда молочных зубов. Одного зуба не хватает. Наверное, выпал при стирке. Ладно, трагедии из этого я делать не стану, все равно завтра утром мне это платье не надевать. И вообще я его больше никогда не надену. Если хорошенько подумать, ухнуть сотню евро на возвращение девственной чистоты свадебным обноскам — невероятная глупость. Лучше бы я сбросила эти тряпки с моста Искусств и насладилась зрелищем: вот, падая, парашютом раскрывается юбка, платье медленно уносит течением, кружева постепенно сливаются с барашками волн. К сожалению, романтичности во мне столько же, сколько решительности, — то и другое отсутствует напрочь, потому я и торчу здесь, в жуткой духоте гладильной, и покорно жду, когда мне наконец отдадут совершенно ненужное платье, которое вдобавок займет половину моего шкафа.
Позиция у стойки прочно оккупирована тучной дамой. Разглядываю ее от нечего делать. Первое, что бросается в глаза, — яркие ногти на ногах и врезающиеся в тело бретельки бюстгальтера. Кожа сухая, фигура, если и была, погребена под лишним весом, вены раскинулись на икрах картой Парижского метро — словом, возраст обрушился на даму россыпью мелких пакостей. Ей вручают пластиковый пакет, который липнет к телу, в пакете золотисто-розовый костюм. Точно такой же наводящий тоску оттенок, заимствованный у пирожных и гладиолусов, моя мать выбрала для нарядов подружек невесты. В результате за моей спиной взбитыми сливками колыхалась приторная масса: это Розали, Солен и Люси несли мою фату. Да и вся процессия словно бы состояла из подданных Ее Величества Сладости. Даже Франсуа напоминал кусок масла — казалось, он вот-вот растает под взглядом моих прекрасных глаз.
На самом деле растаяла я. Когда Франсуа произнес магическое «да», превратившись в моего супруга, я едва не залилась слезами.
Трудное словцо это «да». Его так часто слышишь в кино, по телевизору, встречаешь в романах со счастливым концом, что нужно изрядно поломать голову, чтобы найти свою неповторимую интонацию. Можно едва слышно прошептать это слово, потупив взор, или же, наоборот, глядя прямо в глаза избраннику, заставить эхом раскатиться под церковными сводами. А еще можно выдержать паузу, изображая раздумье, при этом все остальные делают вид, будто затаили дыхание. Но, как ни старайтесь, ваше «да» все равно прозвучит не без фальши, если, конечно, вы загодя не позаботились о том, чтобы выучиться на актера.
Жарко. Ноги наливаются свинцом. У типа с перхотью расплылись темные пятна под мышками. Толстуха с педикюром наконец отчаливает от прилавка, предварительно пересчитав сдачу дважды — сначала в евро, потом во франках. Одна из тех, кто до сих пор не понял, что древние франки приказали долго жить.
Молодой человек в шортах протягивает квитанцию. Хорошо бы ему выдали брюки. Ненавижу волосатые мужские ноги. У Франсуа, между прочим, на теле ни волоска, кожа бархатистая, белая, как у принцессы на горошине. Любовь — не что иное, как совместимость кожных покровов, я в этом убедилась!
Выйдя за Франсуа, у кого-то я вызвала зависть, а кого-то всерьез расстроила. Софи на свадьбе вымученно улыбалась, пожелания счастья кривили ей губы. Каролина весь вечер неестественно громко хохотала. Так ведут себя девушки, которые якобы не верят в любовь, а сами каждый вечер молят небеса выслать им господина и повелителя экспресс-почтой. Что касается Морган, она исполнила с моим дорогим и единственным медленный танец, который можно было смело назвать «последний шанс».
Зря я надеялась, молодой человек не собирается расставаться с шортами. Ночнушка из белого шелка, которую ему заворачивают, вся в ленточках и кружевах. Должно быть, он близко знаком с владелицей этой сексуальной вещицы. А мне казалось, ему больше подошла бы крупная девица с широкими бедрами, рюкзаком за спиной и в пропахших потом кроссовках — любительница неделями лазать по горам, ночуя в каком-нибудь сарае. Как часто мы ошибаемся в людях!.. Вчера в Монопри я видела, как один малый с мерзкой рожей и к тому же далеко не первой молодости без малейшего стеснения покупал несколько упаковок презервативов. Даже у последнего урода находятся в жизни свои маленькие радости. Нет, я все понимаю, но девушка в такой ночнушке и какой-то обормот в шортах — это уж слишком.
Под моим подвенечным платьем скрывались чулки, пояс с подвязками и кружевное белье — в общем,
