Вторая половина дня прошла незаметно. Луи написал письмо Жюли, намекнув на свое скорое освобождение. Вечером ему принесли старую потертую ливрею.
— Отъезд назначен на раннее утро, — объяснил слуга. — Точнее, едем ночью.
На следующий день его разбудили в три часа утра. Луи предстояло незаметно присоединиться к слугам и везде следовать за лакеем, посвященным в план его бегства из дворца.
Экипажи — более тридцати! — тронулись в путь около пяти часов. Кортеж сопровождали не менее сотни офицеров и конных гвардейцев. Луи поместили в закрытую карету. О его присутствии в свите Конде никто не догадывался. После трех недель вынужденного заключения он, наконец, покидал дворец.
Несмотря на ранний час, стояла жара, путешествие оказалось тяжелым. Около полудня кортеж остановился близ фермы, принадлежавшей Конде, чтобы наскоро перекусить и дать отдохнуть лошадям. Луи сидел в стороне и ел кусок фазана, когда увидел, как к нему стремительно приближается молодой герцог. Фронсак вскочил на ноги.
— Шевалье, мы в одном лье от Мерси, — заявил Энгиен, лукаво подмигивая ему. — И вы вольны поехать туда. Один из моих людей приготовил для вас лошадь.
Вытянув руку, он указал на дерево, возле которого стоял офицер, держа в поводу гнедую кобылу.
— Дарю вам этого коня. Я знаю, вы пытались спасти короля. Этот поступок достоин уважения, равно как и ваша храбрость в бою. — Он внезапно помрачнел. — Берегите себя и помните, ваши враги являются также и моими врагами, хотя этого нельзя сказать про ваших друзей.
Странный человек этот Энгиен, подумал Луи. То холодный и надменный, то открытый и любезный.
Взволнованный и раздосадованный одновременно, Луи приготовился ответить, но герцог уже удалился. Фронсак понял, что обязан принять коня, хотя мог бы обойтись и без него. Но Энгиен, без сомнения, хотел, чтобы он чувствовал себя его должником. Подойдя к лошади, молодой человек увидел прекрасную кобылу стоимостью не менее пятисот ливров. Офицер протянул ему камзол и шляпу, дабы Луи обрел свой привычный вид, и предупредил:
— В седельных сумках два заряженных пистолета. Эта дорога приведет вас в Изье. Удачи вам, шевалье. И будьте осторожны.
Луи кивнул ему, вскочил в седло и пришпорил коня.
Наконец-то свободен!
Отъехав на достаточное расстояние от бивуака Конде, он перешел с рыси на шаг, наслаждаясь каждой секундой свежего воздуха, каждым открывавшимся перед ним пейзажем. По обеим сторонам дороги тянулись поля, где одни крестьяне жали, другие вязали снопы, третьи грузили телеги.
Кое-где зерно обмолачивали прямо на поле — цепами или с помощью двух запряженных попарно мулов. Погода стояла жаркая, однако дорога не пылила. Он поравнялся с телегой, тяжело груженной то ли рожью, то ли овсом; телега еле двигалась. На будущий год на его земле тоже будет жатва, подумал он.
Подъехав к реке, он остановился, дав возможность коню утолить жажду. Что делать? Можно переночевать в Мерси и уехать завтра. Можно даже взять с собой Гофреди, если тот сейчас в Мерси. Тогда завтра в полдень или немногим позже он сможет увидеть Мазарини, предупредить его о покушении и рассказать обо всем, что ему удалось узнать о смерти короля. Только тогда он будет по-настоящему свободен.
Выехав на дорогу, он даже задремал, полностью положившись на свою лошадь. Встрепенувшись, он увидел вдали деревья, посаженные в линию. Он добрался до границы своих владений!
В нетерпении Луи пришпорил коня. Теперь он прекрасно различал мельчайшие детали рельефа великолепных земель, простершихся вдоль речного берега. Их никто не обрабатывал, но распашка земли — это только вопрос времени; на них непременно будет колоситься пшеница. Он дал себе в этом слово. Мост по-прежнему грозил рухнуть, и он свернул на дорогу к замку. Он находился еще далеко, однако до него уже доносился стук топоров и молотков.
Въехав в усадьбу, он очередной раз подивился скорости, с какой двигались работы. Часть стены между двумя башнями была снесена, а камни от нее, разобранные по калибру, лежали кучками на дворе. Старинное здание, где, согласно эскизу Жюли, проделали новые окна, высокие и светлые, было уже почти полностью крыто новой блестящей черепицей. Справа и слева возводились пристройки. На стройке работало никак не меньше пяти десятков человек. Фронсак медленно приблизился к ним.
На него никто не обратил внимания. Оставив коня во временной, сколоченной из досок конюшне, он поручил мальчишке-конюху почистить его и задать ему корму, а сам по лестнице поднялся наверх, в жилые помещения. Большой зал был пуст.
— Марго! Мишель! — позвал он. — Есть здесь кто-нибудь? В ответ раздался частый топот ног, и с широкой лестницы, придерживая края длинного платья, чтобы не споткнуться, сбежала Марго Бельвиль. Ее лицо покраснело от волнения, корсаж с глубоким вырезом и кокетливыми брандебурами не скрывал трепещущую грудь.
— Шевалье! — задыхаясь, произнесла она. — Это вы! Слава Богу! А то мы уже спрашиваем друг друга, живы ли вы!
Чувствуя, что беспокойство, проявленное Марго, льстит ему, он успокоил женщину:
— Я только что приехал. Гофреди здесь? А ваш жених?
— Увы, Гофреди уехал вчера. Он говорит, что пока живет у Венсана Вуатюра, вашего друга-поэта, квартирующего напротив дворца Рамбуйе. Гофреди тайно оберегает мадемуазель де Вивон. Как он объяснил нам, банда негодяев, расположившаяся в гостинице рядом с дворцом, берет на заметку всех, кто входит во дворец и покидает его. Еще он мне сказал, что в Париже люди Вандома и герцогини де Шеврез по-прежнему ищут вас. Несколько подозрительных всадников появлялось и здесь, но здесь так много людей, что они не посмели установить наблюдение. Идемте, Мишель сейчас в лесу позади замка. Он вам все расскажет лучше меня.
И они направились к небольшому леску, который Ардуэн решил вырубить для строительных нужд. Подойдя ближе, Луи различил просеки и сложенные на земле штабеля бревен. Чтобы вывезти штабель из пяти или шести бревен, несколько человек прилаживали к нему самодельные колеса.
Рабочими руководил Мишель Ардуэн. Едва завидев Марго и Луи, он поспешил к ним навстречу:
— Шевалье! Наконец-то! Мы так волновались! Гофреди сказал нам, что вы скрываетесь, но мы все равно очень боялись за вас. Оставайтесь с нами! Здесь вы ничем не рискуете. У нас сейчас пятьдесят рабочих, и все готовы по первому слову встать на вашу защиту.
— Нет, Мишель, завтра утром я уеду в Париж. Расскажите мне лучше последние новости, ибо все это время я пребывал в неведении.
Ардуэн покачал головой и стиснул руки, стараясь успокоиться.
— Вы не можете ехать в Париж. Вся парижская чернь брошена на ваши поиски. Все места, где вы обычно бываете, находятся под наблюдением. И вы немедленно получите удар кинжалом или пулю…
— Черт побери! Как это неприятно…
— Подождите немного, сейчас я отдам последние распоряжения и пойду с вами.
Ардуэн вернулся к рабочим, что-то сказал им и бегом пустился обратно.
— Эти балки приготовлены для верхних этажей замка. У меня есть плотник, который займется их обработкой. Вчера мы получили перекрытия и камни, необходимые для окантовки рам, я нанял двух камнерезов. — И смущенно добавил: — Разумеется, это большие расходы! Но не такие большие, как если нанимать ремесленников из артелей. Эти люди работают только на нас.
Луи одобрительно кивнул:
— Вам нужны деньги?
— Пока нет, — вмешалась Марго. — Но через месяц непременно понадобятся. Сейчас у нас сорок семь работников, которым мы платим от полуливра до ливра в день, в том числе и в воскресные дни. Следовательно, они обходятся нам в пятьдесят ливров в месяц. К счастью, дерево у нас свое, и приходится покупать только камень. Но в сентябре нам понадобятся доски. Сейчас у нас осталось две тысячи ливров из той суммы, которую вы оставили нам в последний раз. Мишель хотел бы установить на берегу реки лесопилку. Это, конечно, большой расход, но когда строительство закончится, она может приносить постоянный доход, ибо мы сами сможем пилить лес и продавать доски, а они стоят дороже, чем целые бревна.
— Я смог бы организовать лесопилку меньше чем за месяц, — с энтузиазмом воскликнул Ардуэн. — Я бы выписал из Парижа пилы, и тогда доски для пола обойдутся нам бесплатно. А купив сухой дуб, мы бы смогли делать паркет, а может быть, даже маркетри…
— Считайте, мое согласие вы уже получили, — со смехом ответил Луи, их энтузиазм заставил его позабыть свои тревоги. — Я заметил, что работы в самой старой части замка уже почти закончены…
— Да, и большая часть денег ушла на это: пришлось покупать двери, окна и доски для паркета. Зато камины прочистили и починили, так что с будущей зимы вы сможете здесь жить, хотя бы временно. По-настоящему удобной будет новая часть замка. А на третьем этаже и на чердаке хватит места для слуг.
— Хочу спросить: во внешних стенах на уровне третьего этажа я заметил много мелких квадратных отверстий. Это для установки лесов?
— Я как раз хотел поговорить об этом с вами, сударь, — с готовностью откликнулся Ардуэн. — Это идея Марго. Ваш замок когда-то был крепостью, но если его переделать, в случае нападения он больше не сможет служить для обороны.
Ну, нападения вряд ли стоит ожидать, — улыбнулся Луи.
— Пока не стоит, сударь, — вмешалась Марго. — А если вновь начнется гражданская война? Король еще так молод! Эти отверстия помогут нам легко установить крепления для деревянной галереи, какие делали в старину. С такой галереей оборонять замок значительно проще, равно как и отражать атаки врагов, ежели те захотят взять вас штурмом. Но коли вам не нравится, Мишель может их заделать.
Луи молча созерцал стены замка. Разумеется, это совершенно излишняя предосторожность. Впрочем, кто может поручиться за будущее? И он вновь улыбнулся:
— Прекрасная мысль! Я очень вами доволен.[65] Но, надеюсь, сами вы тоже неплохо устроились?
К этому времени они вернулись в дом.
— Превосходно. Мы обставили две большие комнаты на третьем этаже. Третью комнату сохранили за собой Юберы. Там остались еще две необставленные комнаты. А на чердаке уже можно разместить кухарку и несколько лакеев и горничных.
Они поднялись на второй этаж.
— Большая гостиная станет залой для приемов, — объясняла Марго. — С двух сторон от нее расположены еще комнаты. К самой большой из них примыкают два маленьких помещения, в одном из которых можно устроить туалетную комнату. Рядом с лесопилкой Мишель хочет установить насос, чтобы
