удивил его – хриплое карканье, похоже, ожег гортань. Сделав пару вдохов, преодолевая боль в легких, он ринулся к дому.
– Нет-нет, не ходите! – Клер схватила его за руку.
– Все будет хорошо, – прохрипел Спенс и побежал к черному ходу.
Он успел найти Бена в этом чертовом дыму и потащил его к выходу. За спиной обвалилась балка, обдав его снопом искр. Кинкейд спустился с крыльца до того, как в доме рухнула крыша. Спенс упал на колени, прижимая к себе Бена. Голова кружилась, воздуха мучительно не хватало.
– Вы целы? – рядом с ним появилась Клер.
– Да. – Спенс отчаянно моргал. Глаза слезились немилосердно. – Как Шарлотта?
– Она без сознания. – Клер с ужасом смотрела на горящую миссию – все, что осталось от их дома, их убежища. – Куда мы пойдем? – Голос ее напоминал плач потерявшегося ребенка.
– В «Хэмптон-Хаус», – с трудом выговорил Спенс. Зазвенели колокольчики. Прибыла пожарная команда.
Они опоздали. А он опоздал спасти Тори. Бен зашевелился, закашлялся и попытался сесть.
– Тихо, дружище. – Спенс удержал его.
– Где Тори? – прохрипел Бен.
– Ее больше нет. – Слова давались с трудом.
Бен застонал и закрыл глаза. Потом сел, и взгляд его прояснился. – Это Слеттер. Мы должны достать его.
– Я сам. Ты сейчас не в лучшей форме. – Кинкейд заставил друга лечь, попросил Клер присматривать за ним и пошел к лошади. В груди закипала ярость. Боль. Ненависть. Они давали силу, которая была сильнее боли от ожогов.
Он гнал коня галопом. Вот и «Хэмптон-Хаус». Бегом вверх по лестнице.
– Джаспер!
Слуга появился из своей комнаты, заправляя ночную рубашку в брюки. При виде хозяина глаза его стали круглыми.
– Сэр? С вами все в порядке?
– Миссия сгорела. – Спенс бросил дворецкому пиджак и принялся снимать рубашку. – Приготовь дюжину комнат и пошли шесть экипажей на Честнат-стрит.
– Да, сэр. – Дворецкий подал Кинкейду чистую рубашку. – Что-нибудь еще?
– Пошли за доктором Уоллесом. Пусть придет немедленно.
Спенс достал револьвер и бросил его на кровать. Потом налил в умывальник холодной воды и принялся смывать с себя копоть и кровь.
– Скажи, пусть откроют магазин одежды – тот, что внизу. Многие женщины не успели одеться. Путь выберут, что им нужно. И найди им какую-нибудь еду.
Он вновь и вновь плескал в лицо холодной водой, пытаясь остудить кожу… и горящую болью память. Перед глазами стояли комната, объятая пламенем, и неподвижная фигура на кровати.
– Сэр… мистер Кинкейд. С ней все в порядке? – тихо спросил Джаспер.
– Нет.
Сейчас он не может позволить себе страдать. Только ярость и ненависть. Чтобы хватило сил догнать и убить Слеттера.
– Мне так жаль, сэр. Такая милая молодая леди. Спенс выхватил из рук дворецкого рубашку.
– Поторопись. Там женщины и дети, а на улице холодно.
– Да, сэр. – Джаспер выбежал из комнаты.
Спенсер пристегнул кобуру на пояс, проверил, заряжен ли револьвер, и сунул его в кожаный чехол. Это ненадолго. Он найдет и убьет негодяя, причем так, чтобы Слеттер понял, за что он умирает и кто его убил.
Он быстро добрался до «Золотого оленя», но сегодня здесь было пустынно и тихо. Не горел свет, не играла музыка. И двери были заперты. Спенс долго стучал, потом достал оружие и, отстрелив замок, вошел в пустой темный зал, пропахший виски и сигарным дымом.
– Слеттер!
Ему ответила тишина. Дом был пуст. В сердцах Спенс швырнул стул в стену и вышел на улицу. Вскочил на коня и поскакал на Фаррел-стрит. Он приехал к дому Оливии как раз вовремя: двое мужчин грузили в черный экипаж носилки с ее телом.
К нему подошел Кэл, чье задание было следить за клиентами. Рядом стоял репортер из «Обсервер».
– Что случилось? – спросил Спенс. – Кто это?
– Это мисс Оливия. Должно быть, убийца прошел через черный ход, потому что мимо меня никто не проходил.
Спенс посмотрел вслед экипажу, увозившему тело Оливии, и поклялся себе, что за эту смерть Слеттер тоже заплатит.
