– Мы оба знаем, что ты пытаешься сделать, – резко перебил племянника герцог и указал на дверь. – А теперь уходи. Нас ждет работа.
Не сказав больше ни слова, он ушел. Но Эш знал, что этим дело не кончится. Такие люди без борьбы не сдаются. И война обычно бывает очень грязной. «Этот человек готовит мне кучу неприятностей», – подумал Эш.
Хейворд закрыл дверь кабинета и с улыбкой обратился к Шелби:
– К сожалению, мой племянник не слишком порядочен. Вот уже двадцать три года он каждый день ожидает моего последнего вздоха. Теперь ему пришлось столкнуться с молодым соперником.
– Понимаю. – Шелби сочувственно улыбнулся Эшу. – По-моему, своим приездом вы разворошили осиное гнездо.
– Похоже на то, – согласился Эш. Ласково похлопав внука по спине, Хейворд старался его успокоить:
– Не волнуйся, мы сумеем приструнить Клэйборна.
«Сумеем ли? – спросил себя Эш. – Удастся ли поразить графа его же оружием? Сможет ли он, смело, глядя в глаза каждому, назвать Четсвик своим домом?»
– Ты делаешь успехи, Марлоу, – похвалил герцога Шелби. – Когда я в последний раз видел молодого человека, он отказывался признавать себя твоим внуком. – Шелби оперся рукой на высокую спинку кресла. – Значит, возвращение домой помогло восстановить Эшу память?
Эш чувствовал рядом с Шелби неловкость: он явно не знал, как вести себя со своим кузеном.
– Да, наверное, – неохотно ответил Эш.
– С каждым днем он вспоминает все больше и больше, – подтвердил Хейворд. – Со временем, думаю, пропадут все сомнения, и он признает себя Пейтоном.
– Вот и чудесно, – заключил Шелби. – Похоже, у меня появился еще один деловой партнер.
Хейворд с улыбкой смотрел на внука и с гордостью в голосе сказал:
– Я не сомневаюсь, – он станет таким же прекрасным бизнесменом, как и его отец.
Эш тяжело опустился на край стола. Он устал. Чертовски устал. Устал запоминать бесконечные дурацкие правила, на которых держался свет. Устал рыться в своей памяти и отыскивать там ответы на терзавшие его вопросы. Он устал быть другим человеком. Ему ужасно хотелось сейчас оказаться рядом с Бет. Он хотел вцепиться в эту женщину, как в спасательный круг. Она была ему необходима. Разум Эша советовал бежать и как можно скорее, пока у него осталась хоть капля достоинства. И все же он не мог этого сделать. Впервые в жизни собственная участь тесно переплеталась с судьбами других людей. Они возлагали на него большие надежды. Казалось, его преследовали даже призраки праотцов, изображенных на портретах. Он не мог забыть ни о мальчике, который когда-то играл в этих стенах, ни о женщине, подарившей ему свою невинность и любовь. Удастся ли ему хоть когда-нибудь назвать Четсвик своим домом?
– Обещай мне, – умоляюще произнесла Джулиана, судорожно вцепившись в руку дочери. – Ты должна мне пообещать.
Ощущая, как начинают охватывать тревожные опасения за мать, Элизабет постаралась не давать, волю этим чувствам. Она ободряюще улыбнулась Джулиане:
– Обещаю.
Джулиана отпустила руку дочери, которую крепко сжимала в своих ладонях.
– Спасибо. Ты меня успокоила. А теперь я должна переодеться к чаю. Уже вечереет. Скоро начнут собираться гости.
Солнце за весь день так и не пробилось из-за серых туч. Элизабет, поплотнее закуталась в кашемировую шаль, пытаясь немного согреть озябшее тело.
Поднявшись со скамьи, где они сидели, Джулиана спросила:
– Ты идешь?
– Я уже переоделась, – рассеянно ответила Элизабет.
Джулиана нерешительно посмотрела на дочь, которая нервно перебирала складки светлого костюма для верховой езды.
– Ты пойдешь пить чай? – повторила вопрос Джулиана.
– Я посижу здесь еще немного и приду, – отозвалась она.
– Что ж, увидимся позже.
Элизабет осталась сидеть на скамье около фонтана. Она проводила взглядом мать, которая, подобрав юбки, спешила к дому, и теперь не отводила глаз от серебристых струек воды из горла морских коньков. Элизабет оказалась в тупике. Разговор с матерью был большой ошибкой. Она догадывалась, что Джулиана никогда не примет предложение Эша, но хотела быть уверенной в этом.
Мать плакала, умоляла не оставлять ее одну в Четсвике. Предчувствия Элизабет оправдались и теперь тяжелым камнем легли на сердце.
– У тебя такой вид, словно твоего лучшего друга унесло в океан.
От неожиданности Элизабет вздрогнула. В нескольких шагах от нее стоял Дуайт, его красивое лицо было чем-то озабочено.
– Что ты здесь делаешь? – спросила леди. Дуайт приблизился к ней своей изящной походкой.
– Разве можно так приветствовать одного из наиболее пылких твоих поклонников? – укоризненно ответил он.
