рассматривая свои руки.
Полли не верила своим ушам.
— Неужели ты и вправду думаешь, что у тебя есть будущее с Майло Тилем?
— Он может измениться.
Губы Полли сжались в тонкую ниточку.
— Любой человек может измениться, — всхлипнула Дина. — Почему ты думаешь, что он останется прежним?
— Всего два слова, — мрачно усмехнулась Полли. — Джинджер Пасс.
Дина кивнула и часто задышала. Лицо исказил ужас.
— Господи, — пробормотала она. — В разговоре с Майло я упомянула ее имя. Спросила, не был ли он с ней знаком.
Полли вцепилась в подлокотники кресла.
— Я думала о Джинджер весь вечер. И вдруг решила, что, возможно, он выдаст себя и у нас появится дополнительная информация.
— Только не он, — покачала головой Полли. — Твой вопрос может расстроить наши планы. Думаешь, он не будет защищаться от любых попыток навредить ему?
— Знаю, — понурилась Дина. — Я и тогда все прекрасно понимала. Я же все-таки вышла из машины. Звонить ему я тоже не собираюсь; надеюсь, он быстро меня забудет.
— А если нет? — спросила Полли. — Исключая присущие ему отрицательные качества, он прекрасно тебе подходит. Что тебя остановило?
Дина вздохнула:
— Два слова. Джинджер Пасс.
К пятнице реакция подруг на события, произошедшие с Диной, достигла своего апогея. Весь день она провела в офисе, осматривая поражения кожи, различные виды сыпи, гнойники и бородавки. А в перерывах между приемом пациентов отвечала на звонки.
— О чем ты только думала? — недоумевала Кэт. — Ты же могла все испортить!
— Все это может обернуться серьезной проблемой, — огорчилась Шарлотта. — Повтори, пожалуйста, что именно ты сказала и как отреагировал на твой вопрос Тиль.
— Не могу поверить! — восклицала Полли. — Мы с тобой ухитрились придать событиям налет романтики! Хотя романтикой здесь и не пахнет.
— Что ты наделала? — продолжала возмущаться Кэт. — Ты вообще соображала в тот момент?
— Возможно, все не так уж плохо, — спокойно заметила Жюстин. — Нам просто надо немного подождать.
— Ты повела себя безрассудно, — твердила Шарлотта. — Мы попали в крайне неприятную ситуацию. Майло Тиль опасный человек.
— Я ведь просто спросила, знает ли он ее, а потом сказала, что Джинджер умерла. Подозрения у него могли возникнуть, только когда я сообщила о смерти. Может, он и не знал, как ее зовут? Интересно, Джинджер называлась своим именем? Скорее всего, Тиль не в состоянии запомнить всю ту ложь, к которой ему приходится прибегать, но вряд ли он каждый день убивает женщин.
Когда на телефоне загорелась лампочка, Дина только-только выпроводила последнего пациента и собиралась заняться бумажной работой.
— Я закрываюсь, — сообщила Стэйси, регистратор. — В приемной ожидает господин Тиль, ему не было назначено.
— Я сейчас выйду, — сказала Дина, поскольку Стэйси не могла покинуть помещение, пока кто-то находился в приемной. Сцепив руки в замок, она постаралась дышать как можно ровнее и спокойнее.
Майло Тиль стоял у окна, спиной к девушке, когда Дина выглянула из кабинета и отчетливо произнесла:
— Спасибо, Стэйси. Прости, что задержала.
Тиль повернулся, но радость на его лице при виде Дины тут же сменилась настороженностью. Он не сдвинулся с места, пока Стэйси собирала свои вещи. Даже когда Дина пошла ему навстречу, Майло так и остался стоять, правда, бережно сжал протянутую руку в своих ладонях.
— Неужели я потерял покой, так и не дождавшись звонка от тебя? — задорно спросил он, но глаза оставались холодными.
Дина покачала головой.
Они не двигались, пока Стэйси шла к выходу, стараясь не бросать в их сторону любопытных взглядов. Дверь за ней закрылась, и они остались одни. Тиль выпустил руку Дины и принялся бродить по комнате между пустыми витринами. Дина ходила следом, правда, на довольно почтительном расстоянии. Иногда их дороги пересекались, а порой они оказывались по разные стороны стеклянных полок. Его лицо увеличивалось, когда он заворачивал за угол, поскольку стекло там было толще, затем снова принимало нормальные размеры и опять увеличивалось, стоило ему дойти до угла. Способность стекла укрупнять предметы стала для Дины неожиданностью. Она зачарованно следила за перемещениями Тиля. Вот он скрылся из виду, вырос в размерах, снова уменьшился. Сейчас кот. Сейчас мышь.
— Я прямой человек, — сказал он, не прекращая движения. — И знаю, чего хочу.
Дина ждала, наблюдая, как в витрине появилось сразу несколько голов Тиля. Все это время она размышляла, как будут разворачиваться события. И вот дождалась.
— Мы прекрасно проводили время вместе, — продолжил он, — пока ты не спросила, не знаю ли я, случайно, одного человека. Кто эта женщина? И в чем, собственно, проблема?
Лицо спокойное, губы растянуты в дружелюбную улыбку, только глаза по-прежнему серьезны и настороженны.
— О ком ты говоришь? — спросила Дина, стараясь выиграть время.
— О женщине, которая была со мной знакома.
Дина задумалась, пытаясь воскресить в памяти все несуществующие имена и разговор, состоявшийся в среду вечером. Затем, стараясь выглядеть как можно более безразличной, сказала:
— Мы пересекались несколько раз в парикмахерской.
Он приподнял брови, но выражение глаз не изменилось.
— Я увидела в машине табличку с твоим именем и вспомнила о женщинах, обсуждавших тебя пару месяцев назад. Та девушка практически все время молчала, но она единственная, чье имя я запомнила, поскольку ее дочь моя пациентка.
Он пытливо посмотрел на нее.
Вот оно. Она нашла потрясающий ответ.
— В машине я вспомнила о них и подумала, что совсем тебя не знаю. А они были с тобой знакомы.
Дина потупилась, демонстрируя смущение.
— Ты должен меня понять… — Она, сделала вид, будто выдавливает из себя каждое слово. — Я занимаюсь кожными болезнями, а они ведь очень просто передаются от одного человека к другому.
Дина снова взглянула на Майло.
Тиль смотрел куда-то в сторону. Наверное, словосочетание «кожные болезни» произвело на него определенное впечатление. И почему все так реагируют?
— Я стараюсь избегать мужчин, которые слишком часто меняют подружек, — тихо добавила она, хотя можно было бы обойтись и без дополнительных пояснений.
В комнате повисла тишина. Дина внимательно изучала его лицо. Настороженность начала рассеиваться, и во взгляде мелькнуло явное облегчение.
— Я не отношусь к мужчинам, меняющим девушек каждый день, — произнес он. — К тому же я очень осторожен.
— Хорошо, — улыбнулась Дина.
Нельзя сказать, что Тиль полностью избавился от тягостных раздумий, но стал гораздо
