Наклонившись в его сторону, Росарио, понизив голос, почти шепотом произнесла:
— Несколько минут назад я объяснила вам, что Мануэль изменил реальность во время поединка Гарсиласо де Ла Веги с сарацинским воином, произведя переход в такой виток реальности, в котором Ла Вега не выронил меча и поэтому победил. А сделал он это, вспомнив ваши слова о том, что сон похож на явь. Мануэль сказал себе: «Если это мой сон, то все будет так, как я пожелаю». И так и произошло!
Алонсо растерянно смотрел на Росарио. Голова его готова была разорваться.
Мануэль — орбинавт?
— Но это еще не все! — прервала Росарио ход его мыслей. — После этого вы рассказали мне про рукопись «Свет в оазисе».
Услышав это название, Алонсо выронил ножик, и тот со звоном упал на пол. Лучшего доказательства того, что она действительно изменила виток реальности, быть не могло. Откуда иначе она знала бы эти слова?!
— Я же предупреждала, чтобы вы не падали со стула! — засмеялась Росарио. — Но и это еще не все. Когда вы рассказали мне про орбинавтов, я решила попробовать изменить реальность. Если это может делать мой сын, подумала я, то, как знать, может быть, и я тоже могу? И у меня получилось! Ах, Алонсо, Алонсо, вы же полностью изменили весь ход моей жизни! Без вас я никогда бы не узнала, что я — настоящая волшебница!
Ему казалось, она сейчас либо пустится в пляс, либо бросится ему на шею. Он вскочил из-за стола, обогнул его и обнял оторопевшую Росарио.
— Я так рад за вас! — восклицал Алонсо. — Да и за себя тоже! Ведь это такая невероятная удача: найти орбинавта! Дед говорил, что иногда орбинавты не встречаются в течение нескольких поколений подряд. Вы осознаете, какая вы редкость, донья Росарио?!
Хозяйка Каса де Фуэнтес мягко отстранила его.
— Так принято поступать в Гранаде? — спросила она с удивлением. — Обнимать матерей своих друзей?
— О, простите мне мою несдержанность! — Алонсо стало жарко от залившей его лицо краски. — Я так обрадовался за вас, что совершенно потерял голову!
— Похоже, так и было, — рассмеялась Росарио. — Да, ладно, Алонсо, не так все это важно. Вы ведь уже извинились! Все эти условности меркнут по сравнению с тем, что я только что узнала о себе! Кстати, вы же собирались разрезать яблоко, пока я вас не отвлекла. Пожалуйста, сделайте это.
Все еще пунцовый, Алонсо взял со стола чистый нож и разрезал яблоко на четыре части.
— Точно как в тот раз! — радости Росарио не было предела. — Я могла бы предсказать, как вы это сделаете, ведь я уже это видела. Вы провели ножом в точности в этом же месте, где на боку белое пятно. И опять на четыре части. Не на две, не на восемь. На четыре! Кажется, я уже начинаю придавать значение глупым пустякам!
— Что вы чувствовали, когда меняли реальность? — Алонсо начал приходить в себя. Ему пришло в голову, что он может позволить себе задавать такие вопросы, ведь Росарио на самом деле ничего бы не узнала о своих способностях, если бы не он. К тому же Алонсо с семнадцати лет пытался понять, в чем состоит таинственный дар орбинавтов. Уже одно только это давало ему определенное право на нескромные расспросы.
— Я как-то еще не успела это осмыслить, — замялась Росарио, пытаясь вспомнить свои переживания. — Знаете, это какое-то странное чувство, будто прямо через меня проходит какая-то ткань… Ткань бытия… Нет, Алонсо, я пока не могу этого объяснить. Могу лишь сказать, что была пульсация в затылке.
— Пульсация? — Алонсо привстал. — Как будто там что-то вспыхивает?
— Что-то вроде того.
— Мне знакомо это чувство. Оно возникает всякий раз в «сказочных снах» и держится какое-то время после пробуждения.
— Что такое «сказочные» сны? — с интересом спросила Росарио и тут же перебила себя: — Нет, дорогой Алонсо, простите меня, но сейчас я так взбудоражена, что просто не смогу вас выслушать! Обещайте рассказать мне про «сказочные сны» в следующий раз!
— Конечно, я непременно сделаю это.
— И приходите сюда чаще! С кем еще я смогу делиться своими новыми приключениями! Подождите! — Она вытянула вперед ладонь, словно прося его ничего не говорить, и в глазах ее появилось странное мечтательное выражение…
…На этот раз было холодно и промозгло для прогулок в лесу, и они сидели в небольшой столовой, рядом с кухней. Росарио угощала гостя свежевыпеченными лепешками с перетертой оливковой мякотью. От мяса Алонсо отказался, сказав, что не голоден, хотя небольшую горячую лепешку с удовольствием попробует.
— В таком случае давайте перейдем в приемную залу и попросим принести нам еду туда, если вы не возражаете, — предложила Росарио. — Я бы хотела показать вам интересный старинный трактат по алхимии.
— По алхимии? Вы интересуетесь этим? — удивился Алонсо.
— Нет, не особенно. Но в книге красивые иллюстрации. Думаю, вы, как знаток, их оцените.
Вскоре они уже сидели в креслах возле клавесина, и Алонсо с интересом рассматривал огромный том. Книге было никак не меньше двухсот лет. Это действительно было интересное издание, но титульный лист не сохранился, и поэтому Алонсо не смог определить ни названия трактата, ни имени автора.
Росарио коротко вскрикнула и наклонилась вперед, схватившись за голову. Алонсо ринулся к ее креслу:
— Вам плохо, донья Росарио?!
Из стоящего на низком столике графина он налил воды в чашку и поднес к ее губам…
— Вам плохо, донья Росарио?!
Хозяйка замка держалась двумя руками за виски, наклонившись вперед, и длинные черные волосы почти касались стола, за которым они сидели. Прямо за спиной Росарио, за окном столовой, лежал в тени внутренний двор замка. На столе стоял кувшин с водой. Алонсо налил воды в чашку и поднес ее к губам Росарио. Она с усилием отпила, громко задышала и выпрямилась. Лицо ее было белым как полотно.
— Что это было? — спросила Росарио.
— Вы меняли реальность, не так ли?
Она коротко кивнула.
— Где находилась
— Вы хотите сказать, с какого момента я начала изменения?
— Да. В рукописи этот момент называется
— Я начала менять реальность с того момента, — слабым голосом объяснила Росарио, — когда с полчаса назад вы сказали, что сыты и готовы лишь слегка перекусить. Вместо того чтобы остаться здесь и разговаривать об орбинавтах, мы перешли в зал, поели там немного, а затем я показала вам одну старинную книгу. И когда прошло около получаса, то есть когда мы подошли примерно к тому же моменту времени, который у нас сейчас в этом витке, у меня в голове что-то взорвалось! И мы каким-то образом снова оказались в первоначальном витке!
Росарио выглядела испуганной.
— Я попытаюсь объяснить понятнее, — произнесла она. — Я представила себе, что мы прошли отсюда в зал. А когда открыла глаза, мы уже сидели там в двух креслах. Рядом с нами, на маленьком столике — помните, возле клавесина — стояла закуска. Вы разглядывали книгу. Было ощущение, что уже прошло около получаса с того момента, как я предложила вам мяса, а вы отказались. Но в голове царила какая-то страшноватая пустота. У меня словно отсекло часть воспоминаний. Я не имела никакого представления о том, что происходило в течение этого получаса: о чем мы говорили, когда шли в зал, кто из слуг принес еду, что мы обсуждали, когда сидели там и вы ели лепешку, что вы говорили потом о книге. Вместо того я помнила события этого витка — о том, как я рассказывала вам о Мануэле, о поединке рыцарей
