– Его готовят во всех скандинавских странах.
– Да, мне кажется, нравится. Мне так же нравится мысль о высоких белокурых скандинавах, – рискованно проговорила Элис.
Со времени своего приезда она повзрослела на десять лет, и дни сладкого миндаля прошли.
– А сейчас тебе нравится один невысокий, – подмигнул ей Пьер.
– Я уезжаю из Эдамленда на выходные, – сказала Элис повару. – В Куму, если мне удастся поймать попутку. Что привезти оттуда?
– Вот этот образ, – быстро ответил Пьер, вырисовывая руками женскую фигуру.
– Да ведь это мадемуазель во всей красе, Пьер.
– Мне нравятся молоденькие. И убедись, что она брюнетка. Из всех блондинок для нас существуешь только ты.
Подобные разговоры доставляли Элис огромное удовольствие. Ей не столько нравилось подобное обращение, сколько сознание того, что она особенная. На каких еще стройках была молодая девушка в таком замечательном положении, как она? Только она одна была единственной драгоценностью.
Элис направлялась к себе. Когда она шла мимо работающих начальников участков и профессора, их взгляды устремились на ленту, украшавшую голову Элис, которой она обычно высоко подвязывала свои золотистые волосы. Девушка знала, что это сейчас не модно, но ей так было удобнее. И эта прическа, действительно, как нельзя лучше подчеркивала ее молодость и прекрасные большие глаза.
– Желаю хорошо провести время в городе, – с сияющей улыбкой сказал Пьер, когда Элис снова зашла к нему. – Я присмотрю за папочкой.
Пьер и десять смущенных французов, вернувшихся со смены, вышли на балкон помахать ей на прощанье.
Мгновение Элис стояла, любуясь солнечным днем, сверкающими снежными шапками на знакомой горе. Потом посмотрела вниз на широкую долину, раскинувшуюся у подножия гор. Хотя Элис и любила окружающий ее пейзаж, потому что все это было ее домом, но место это всегда казалось девушке абсурдным для поселения. Жить здесь без какого-либо комфорта можно было, если только стать горной козой или кем-то в этом роде. Конечно, у папы было достаточно аргументов, чтобы доказать, почему они уселись посередине горы, вершина которой покоилась в облаках. Но туннели, изменение русла реки, ее укрепление, затопление долины – все это мало что значило для Элис, которая совсем не обладала научным складом ума.
Честно говоря, она предпочла бы надежное поселение, расположенное на менее головокружительной высоте. Например, такое, как Бен-Блафф или, возможно, Миджин-Лоб: маленький частный сборный дом, а не временный барак. Там она могла бы, как другие женщины, жившие на строительных объектах, обустроить свое собственное жилище. И наконец, избавиться от занавесок, отделяющих ее комнатушку от большой мужской казармы.
Однако, как признавалась себе Элис, в других условиях она вряд ли считалась бы такой драгоценностью.
Вспомнив о своей исключительности, Элис улыбнулась своим «мальчикам», послала им воздушный поцелуй и отправилась в путь.
Спустившись вниз по лестнице до конца крутой горной дороги, она уговорила Жерара, водителя- француза, отвезти ее на шоссе Сноуи. Там легче было поймать попутку, потому что в эти дни шоссе мало чем отличалось от Сиднея: автобусы начальства, районные джипы, служебные машины, несчетное множество туристов.
Не успел Жерар повернуть назад, как пронзительно заскрежетали тормоза голубого пикапа.
– Подвезти? – спросил водитель.
Его голос прозвучал отчетливо и немного сдавленно.
Элис, считавшая себя теперь знатоком наречий, слегка опешила. Он говорил как англичанин, только вряд ли был им на самом деле, потому что во всей этой уйме деловых связей Сноуи еще не было контракта с Британией. Совсем мало – с Австралией. Элис улыбнулась. Австралийцы предпочитали теплый север.
Ей захотелось узнать, откуда этот незнакомец, но, подумав секунду, она решила не делать этого. Он выглядел довольно импозантно: высокий, широкоплечий, моложавый, но равнодушие в его глазах не располагало к беседе.
– Спасибо, – произнесла она, садясь в машину.
Элис сразу же поняла, что этот человек здесь впервые: он вел машину как гонщик, но был осторожен на поворотах, которые опытные водители знали как свои пять пальцев.
– Турист? – попыталась она завязать разговор.
– Нет, – коротко ответил водитель.
Равнодушие было непривычно для Элис, она никак не могла понять его неприступности.
– Я просто спросила.
– А я ответил.
Они быстро, но осторожно проехали еще одну милю. Мужчина слегка расслабился.
– Что заставило вас принять меня за туриста?
– Ваша осторожность на поворотах.
– Вы, конечно же, знаете их.
– Я должна их знать, потому что живу здесь с самого детства.
