и села на диван.
— Да уж, — сказал Игорек. — Модные у тебя трусы.
— Помолчи, — сказала Светка.
— Ну, играть, что ли, будем? — спросила Марина.
— Детский сад какой-то, — тихо сказал Леня, торопливо пристраивая руку к Марининым плечам. Марина подумала, что на этот раз его кисть доберется до груди.
— He нравится — не ешь, — сказала Светка. — Короче, я отвернусь. Марина выберет фант, и я загадаю.
— Давай, — сказала Марина.
— Я хочу первым, — сказал Игорек.
— Успеешь, — сказала Светка. Она отошла к окну и повернулась спиной.
Марина снова выбралась из объятий Лени, подвинулась к столу и взяла в руки рогатый презерватив.
— Давай, — сказала она, повернувшись к Светкиной спине.
— Так, — сказала Светка, давясь смехом. — Короче…
Она вдруг наклонилась к окну, словно что-то заметив.
— Ну, — сказала Марина.
— Сейчас. — Светка издала неприличный звук, означавший, что борьба со смехом стоит ей больших усилий. — Я хочу… чтобы этот фант… короче… как там говорится…
— Давай уже, — сказал Игорек.
— Дурдом, — тихо сказал Леня. Он придвинулся к Марине и обнял ее за талию.
— В общем, чтобы он меня трахнул вот прямо вот сейчас в той комнате, — сказала Светка, поворачиваясь к столу. И, глянув на торчащую из рук Марины фигурную головку, добавила: — Угадала.
Игорек издал несколько эмоциональных звуков. Леня молчал. Марина сначала смотрела на Светку, потом положила презерватив на стол.
— Ну ты даешь, — сказала она.
— Крыша поехала? — спросил Игорек.
Светка подошла к нему.
— Что такое? — спросила она. — Не хочешь, что ли?
— Да если бы это не я был? — спросил Игорек.
— Ну а так не интересно играть было бы, — сказала Светка. — Если ерунду загадывать.
— Чего? — спросил Игорек. — И сделала бы?
— И сделаю, — сказала Светка, положив ладони на щеки Игорька. — Идем уже. Не могу больше.
— Да если бы это не я был? — спросил Игорек.
— Пойдем, расскажу тебе, — сказала Светка.
Марина вдруг почувствовала, что дело может принять плохой оборот, и сказала:
— Да она в окошко отражение видела.
Игорек повернулся к Марине, но Светка тут же повернула его голову к себе.
— Видишь, — сказала она. — Хоть один человек соображает.
— Ну вы даете, — сказал Игорек, медленно поднимаясь с дивана.
Светка обхватила Игорька за шею, немного поковырялась в его рту языком, и они вышли из комнаты.
— Осторожнее в прихожей! — крикнула им вслед Марина, и почти сразу вслед за этим раздался шум падения двух обнявшихся тел.
— Живы? — крикнула Марина.
— Нормально, — отозвалась Светка. — Развлекайтесь. Может, еще увидимся.
Через несколько секунд хлопнула дверь другой комнаты, и наступила тишина, в которой все еще колыхался надтреснутый иностранный голос в сопровождении грустных электронных звуков.
Леня приглашению удивился. И вроде бы обрадовался. Марина не была уверена, да ее это особо и не волновало. Ей было достаточно того, что он согласился. Марина особо не задумывалась о переживаниях — ни о своих, ни о Лениных. Она, например, не знала, понравился ли ему или ей самой презент-тур, как Марина его назвала. Впрочем, все вышло, как она ожидала, — сыпался мелкий снег, в витринах светились гирлянды, Леня, как и положено умному человеку с плохой работой, много шутил, она смеялась, потом пили пиво, потом он проводил ее до дома, и они долго целовались возле подъезда. Марина думала, что появятся нехорошие чувства, но они не появились. Это ее обнадежило, и она сообщила Лене свой телефонный номер, записав его на чеке от купленной маме в подарок чашки. Но с того раза они созванивались только несколько раз, а виделись исключительно возле метро «Войковская». Возможно, это и объясняло досадную Ленину робость.
— Потанцуем? — спросил он, наклонившись к уху Марины.
Она чуть не засмеялась, но сумела вовремя справиться с мышцами и тихо ответила:
— Можно.
Они выбрались из-за стола. Леня обхватил талию Марины. Она положила руки ему на плечи, уткнулась носом в тощую грудь, и они стали топтаться рядом с диваном.
Марина ждала, что ладони Лени начнут сползать ей на ягодицы, но это почему-то не случалось. Леня либо стеснялся, либо просто не торопился.
Марина вспомнила статью из журнала «Космополитен», пересказанную ей Светкой во время одного из походов на рынок. В статье, как следовало из Светкиных слов, изучался вопрос влияния братьев и сестер на сексуальность друг друга. Вопрос был изучен подробно, со всеми возможными вариантами — два брата, две сестры, старший брат и младшая сестра, младший брат и старшая сестра. Марина не уловила все нюансы — на рынке было полно народу, под ногами хлюпала жидкая снежная грязь, и полностью сосредоточиться на беседе не удавалось. Но некоторые полезные знания все же получила. Выходило, что самая успешная сексуальная жизнь предназначена мальчикам, имеющим младших сестер, и девочкам, имеющим старших братьев, поскольку социальные отношения внутри семьи в таком случае полностью соответствуют принятым формам общения между полами. Самый же тяжкий жребий выпадал на долю младших братьев и сестер в однополой комбинации. Их сопровождали самые разные трудности, у них был высокий процент разводов, и журнал, как вариант выхода из ситуации, предлагал им попробовать вкус однополой любви. Марина спросила, как быть с единственными детьми, но Светка сказала, что про это в статье не написали.
Марина подняла голову и заглянула в Ленино лицо. Ничего конкретного она в нем не увидела. Леня, правда, потянулся целоваться, но она быстро отвернулась и спросила:
— А у тебя брат или сестра есть?
— Сестра, — ответил Леня.
Марина вздрогнула:
— Младшая?
— Старшая.
Она попробовала вспомнить, что говорила Светка по поводу такой комбинации, но ничего в голову так и не пришло. Думать мешали доносившиеся время от времени из другой комнаты звуки — пользоваться Светкиным ртом Игорек не рискнул.
— Понятно, — сказала Марина.
В душе ее происходила ползучая революция. Темпы ее были невелики — она уловила излучаемые Леней волны неторопливости, хотя дело могло быть и в ритме Светкиных попискиваний, слышимых все яснее. Попискивания эти чем-то напоминали крики голодного Монтеня и сильно волновали.
Марина все теснее прижималась к Лене, все глубже вдыхала запах его дезодоранта и пота. Сильнее кружилась голова, но тошнота, как ни странно, почти совсем прошла. Ускорился пульс. Марина слегка выгнула спину, и Ленины руки наконец-то спустились к ее ягодицам. Ощущения были самыми приятными. Сделались влажными ладони.
— Слушай… — сказала Марина.
— Да я слушаю, — сказал Леня. — Интересные звуки.
