привлекательность.
Годскалк вновь уселся и взял протянутую Легрантом кружку с горячим вином.
? Не обращайте на маэстро внимания, ? заявил шотландец. ? Они с Брунелески и Гиберти вместе работали над осадными планами для Лукки. Они прекрасно понимают друг друга. И Микелоццо тоже. Они хотели повернуть реку и затопить город… Но, разумеется, угол оказался неверным.
? Что?! ? скульптор даже рисовать перестал. ? Ах ты, смердящее животное!
? Не останавливайтесь, просто скажите мне, где план. Я положу его на пол рядом с Николасом, и проверим, сможет ли он определить ошибку.
В том, что последовало за этим, Годскалк не принимал никакого участия. Спор перешел от крепостных укреплений к пушкам, а оттуда перекинулся на корабли. Джон Легрант вновь наполнил бокалы. Мастер рисовал, они обсуждали оснастку трирем и парусников. Снаружи дождь прекратился, а затем пошел вновь. Скульптор взял блокнот на вытянутую руку и наконец объявил:
? Ну, вот и все.
? Теперь можешь пошевелиться, ? сказал Джон Легрант.
? Это вряд ли, ? отозвался Николас. ? Если у вас есть крюк в стене, можете меня на него повесить. Когда вы уехали из Абердина?
? Давным-давно, ? ответил математик. Он наполнил еще один бокал, а Николас принялся растирать спину. ? Я прежде возил соль и рыбу в Слёйс… Одно цепляется за другое… Ты собираешься в Трапезунд. Зачем?
Фламандец взял бокал и, не вставая с пола, торопливо осушил его до дна.
? Мне показалось, это хорошая мысль. Распространить влияние компании…
? Это я знаю, ? перебил его Джон Легрант. ? Но лично ты ? почему?
? Лично я ? чтобы распространить свое влияние, ? ответил Николас.
Скульптор хмыкнул.
? Джону этого недостаточно. Шотландцы любят точно знать, на каком они свете. Овечье дерьмо! Музыканты с бычьими пузырями!
Годскалк видел, что Николас задумался, и попытался предугадать, как тот поступит.
С того самого момента, как вообще было упомянуто имя Джона Легранта, скорее всего, фламандец разыскивал этого человека. На платформе, едва лишь признав скульптора и вспомнив о его связях с Мартелли, он решил, что и Легрант вполне может оказаться где-то поблизости, ? и с дьявольской ловкостью выманил того из засады, чтобы заставить принять участие в своих планах.
Это ему удалось. Он получит своего шкипера ? теперь в этом уже не было сомнений. Хотя, конечно, если сейчас он даст неправильный ответ ? то все испортит… Джон Легрант немигающе смотрел на Николаса. У него были прозрачные глаза, рыжие брови и веснушки, и сухая кожа, прорезанная морщинами.
? Если уж мне предстоит иметь дело с сосунком, ? заявил он, ? я хочу знать, откуда у него возьмется сила воли. И я хочу знать, как он поступит, если все полетит в тартарары. Ты считаешь, что перерос Брюгге?
Николас покачал головой.
? Нет, я надеюсь вернуться.
? В таком случае, где же та морковка, которая тянет за собой осла? ? поинтересовался шотландец. ? Хочешь добиться славы? Сражаться за Христа против турков? Ищешь богатства? Власти? Желаешь получить свободу и торговую лицензию? Любишь риск и приключения? Или не хочешь ничего, а лишь делаешь то, что велят другие? Выбирай.
? Все причины разом, ? ответил Николас. ? И еще одна. Как и ты сам, я люблю разгадывать загадки. Кто-то пытается мне помешать.
В этот самый момент снаружи послышался яростный стук в дверь. Скульптор, пробормотав что-то неразборчивое, поднялся, чтобы открыть. Снаружи оказался римский солдат. Завидев Годскалка и Николаса, он вздохнул с облегчением.
? А, вот вы где.
Разумеется, это был Юлиус. Фламандец обратился к скульптору:
? Маэстро, простите, этот человек из нашей компании. Что-то случилось?
? Вы все пропустили! ? воскликнул стряпчий. Он поклонился скульптору, покосился на Легранта и вновь уставился на Николаса. ? Прямо посреди виа Ларга, перед палаццо Медичи! Большая платформа, на которой был леопард, негритенок и Пагано Дориа ? Дориа! ? и все его друзья в желтом бархате… Подвода неожиданно застряла, а задняя налетела на нее. Лошади вырвались из упряжи и бросились через двор палаццо, сшибая копытами скульптуры и барельефы. Дориа вопил, как резаный, и все вокруг кричали, а леопард…
? Напал на кого-нибудь? ? Годскалк поднялся с места.
? Нет, просто обмочился, ? сказал Юлиус. ? Пару галлонов, наверное. Люди от страха разбежались.
? Платформу сооружали превосходные плотники из компании Медичи. Что же могло случиться? ? изумился скульптор. ? А ведь это могла быть и наша подвода!
? Могла быть и наша, ? подтвердил Николас. ? Как знать? Может, кто-то вчера ночью слегка повредил ось…
? Николас… ? угрожающе начал священник.
? Кстати о Трапезунде, ? продолжил тот. ? Вот еще одна причина, я только что о ней вспомнил. Мне очень бы хотелось попасть туда, чтобы насолить Пагано Дориа.
? Вот теперь ты меня убедил, ? сказал Джон Легрант. ? Я к вам зайду. Забирай львиную шкуру и уводи своего приятеля, иначе маэстро его похитит. Слава богу, что у вас есть свой капеллан, ? вам без него явно не обойтись.
Годскалк промолчал. Он свел их вместе. Теперь слишком поздно было сожалеть об этом.
За четыре недели до отплытия Джон Легрант со слугой переехали в дом монны Алессандры, и деятельность компании, и без того сумасшедшая, достигла высшего накала. То же самое было и с расходами. Когда Асторре, бородатый капитан отряда наемников Шаретти, прибыл в Ливорно с сотней отборных лучников, он оглядел сухие, отлично обставленные казармы, роскошные конюшни и уютные комнаты и даже сплюнул от досады:
? Этот молокосос, должно быть, научился чеканить собственную монету, а я-то подписал контракт на обычных условиях! И сколько он вам платит, а?
Все они были очень рады видеть старого вояку.
? Так он что-то платит тебе? ? воскликнул Юлиус. ? Отец Годскалк, разумеется, служит из любви к ближним, а я просто надеюсь на успех у византийских красоток. Но ты не волнуйся, в накладе не останешься. У нас лучший повар во всей Флоренции. ? И он окинул Асторре любящим взглядом. Юлиус служил в его отряде в Италии и лично подыскал для наемников эти казармы, вдали от любопытных глаз.
Лицо Асторре прояснилось, но затем вновь помрачнело.
? Я гляжу, ты отощал, как торба с овсом у моей лошади после долгого перехода. Он вас что, совсем заездил?
? Вот именно, ? подтвердил отец Годскалк. ? И скажу честно, я и сам чувствую себя не слишком бодрым, поэтому надеюсь, что твои вояки не обременены какими-то особыми грехами, которыми непременно нужно заняться нынче же вечером. Впрочем, скоро мы все отдохнем. На корабле даже Николасу придется угомониться.
? Да, слава богу, ? согласился капитан, окинув взглядом своих солдат.
? Нет, к ним это не относится, ? покачал Юлиус головой. ? Наемникам придется грести.
Оскорбленный до глубины души Асторре смягчился лишь после разговора с Николасом, который познакомил его с Джоном Легрантом, а потом молча сидел у их ног, пока эти двое обменивались военными сплетнями. Асторре, ветеран с обрубленным ухом, яростным взглядом и козлиной бородкой, сражался в Албании вместе со Скандербегом. Легрант видел падение Константинополя. Их разговор затянулся до самого
