— Муирна! Я сейчас, Муирна!
Имриен размахнулась и влепила ему звонкую пощечину. Эрт изрыгнул проклятие. Когда он вновь посмотрел на девушку, лицо его было страшно. Тяжелый кулак взлетел в воздух, собираясь размозжить голову непокорной. Но тут Сианад замер, поморгал и взмахнул волосами, словно стряхивая невидимую паутину.
—
Эрт испустил оглушительный вздох и опустился на бревна. Его колотила дрожь. Губы Сианада сперва беззвучно зашевелились, потом прошептали:
— Колокольчик, свист, ножи, упасите ото лжи!
И он принялся насвистывать, отведя взгляд от причитающей утопленницы. Вены на его шее и висках вздулись, как змеи. Со лба капал холодный пот.
Со скорбным воплем красавица скрылась под водой. Волны сомкнулись над ней, круги разошлись, достигнув плота. Наступила мертвая тишина. Девушка больше не показывалась.
Путешественники проплыли прямо над тем местом, где она утонула. Сианад не произнес ни слова. Он сидел прямо, тихо, с пепельно-бледным лицом, устремив невидящие глаза вперед. И все же, удалившись на некоторое расстояние, люди заставили себя обернуться.
Прекрасная девушка вынырнула из реки по пояс, протягивая тонкие белые руки к смертным. На этот раз она не била по воде и вообще
— Каванаг, Каванаг! — звал или напевал мелодичный голос. — Когда б не девица, я кровью твоею могла бы напиться, а сердцем на ужин могла б усладиться!
С этими словами девушка грациозно нырнула, оставив на поверхности легкие круги.
— Будь я проклят, если стану купаться в этих местах, — только и вымолвил Сианад.
Меж тем плавание продолжалось. В зарослях тростника квакали лягушки; высокие деревья с торчащими наружу корнями склонялись над рекой, маня взгляд гроздьями дикого винограда, что свисали с их ветвей.
—
Имриен покачала головой: она также непростительно забыла о чудесных листьях и поддалась чарам утопленницы. Но девушка чуть больше полагалась на здравый голос рассудка, а тот подсказывал:
— А ты уверена, что ты не Видящая? — в который раз упрямо переспросил он.
Девушка устало кивнула.
Вечером прошла довольно слабая шальная буря. Поморосил дождичек и тоже быстро прекратился. Стезя Куинокко наконец-то встретилась с другим извилистым потоком и вскоре превратилась в широкий водный путь, который и влился в настоящую реку — Райзингспилл. Оставалось доплыть до устья, где стоял портовый город Жильварис Тарв. Крутые скалы и горные ущелья сменились мягкими складками холмов, что плавно перекатывались под невообразимым, каким-то фарфоровым небом цвета глаз Сианада.
Река близилась к своей цели. Захватывающее путешествие подходило к концу.
— Скоро движение станет оживленным, — предостерег эрт, прикрывая плащом ларцы с сокровищами. — В этих краях уже шастают охотники на пушного зверя — отчаянные дикари, ради звонкой монеты сами лезут в логово к нежити, да и других при случае не пощадят. На нашем плотике от проворной охотничьей лодки далеко не уйдешь, так что смотрим в оба и как только почуем опасность, тут же уносим ноги.
Судя по рассказам Сианада, выходило, что Жильварис Тарв — разгульный портовый город с чрезвычайно колоритными обитателями. Пираты и разный сброд запросто расхаживают там по улицам, смешиваясь с обыкновенными законопослушными горожанами, а нередко и с титулованными особами. Ни крепостных стен, ни железных ворот, опускающихся в комендантский час, в этом занятном центре оживленной торговли отродясь никто не видал. Здесь заключаются великие сделки и за минуту прогорают огромные состояния. Неудивительно, что кровь в жилах местных обитателей закипает быстро, и так же легко льется на землю — в случае чего. Богачи, как положено, занимают лучшие земли, а беднота ютится на задворках, если сумеет удержаться. Кроме того, в этот восточный порт Эльдарайна частенько наведываются корабли из Намарры. С какими целями? Ну, властям капитаны заявляют одно, а чем они в самом деле занимаются… Кому какое дело? Главное, чтобы не забывали делиться барышами с верхушкой.
— Не, в Тарве мы на плоту не появимся. Так не удерешь от охотников до чужого добра, да и расспросов слишком много вызовет. А коли в городе пройдет слух, что мы везем сокровище, даже если цена ему — ломаный грош, то я и этого гроша не дам за наши головы. Поэтому сойдем на берег в окрестностях; прогуляемся пешком, как обычные странствующие торговцы.
Путешественникам повезло не встретить по дороге ни одной охотничьей лодки. Наступил пятый день с тех пор, как Сианад и Имриен покинули Лестницу Водопадов. Над волнами стелилась рассветная дымка. Холмистые берега широкой, полноводной реки окаймляли графитно-зеленоватые казуарины. Кое-где мелькали крытые соломой крыши приземистых крестьянских домиков, утопающих среди фруктовых садов и рябиновых рощиц. В загонах, огороженных каменными стенами, паслись небольшие стада домашнего скота. На полях колыхались под ветром колосья овса и ячменя.
Смеркалось. Эрт выглядел потревоженным.
— Мы подобрались чересчур близко. Если кто-нибудь из крестьян или рыбаков выйдет на берег и увидит двух странно одетых незнакомцев, плывущих из края Неприступных гор — как ты думаешь, за кого нас примут? Ручаюсь, что за неявных тварей.
Пользуясь грубо выстроганными веслами из тиса, путешественники направили плот на мелководье. И вот дно заскрежетало по гравию. Люди сошли на западный берег, под сень казуарин, чьи длинные поникшие иглы свисали подобно нечесаным серо-зеленым локонам. Имриен и Сианад забрали сокровища, а потом сами развязали бечевки, скрепляющие плот, и оттолкнули его прочь.
Глядя, как он медленно уплывает по течению и распадается на отдельные бревна, девушка испытала смутную, невыразимую тоску.
— Ну все. — Эрт оживленно потирал руки. — С этой минуты мы — странствующие торговцы из Тарва, идем попытать счастья в селах. Наконец-то хоть выспимся на суше!
Так-то оно так: приятно лежать на мягкой душистой постели из опавших игл, спору нет, но после долгих дней плавания земля казалась чересчур устойчивой, неподвижной… Имриен всю ночь промаялась, глядя во тьму и прислушиваясь к плеску речных волн. Она со страхом размышляла о городе, о том, что может ее там ожидать.
Наутро Сианад исчез.
Сороки на все голоса воспевали взошедшее солнце. Утренний свет ложился на хлебные поля случайными, переплетающимися узорами. Ларцы оказались на прежнем месте — в кустах мирта, куда вчера затолкал их эрт, старательно засыпав листвой. Сомнений не было: Сианад где-то поблизости. Оставалось просто ждать его возвращения.
Девушка напилась чистой речной воды и умылась. Когда эрт вернулся, его так и распирало от гордости. Еще бы, ведь под мышкой у него была половина свежей краюхи!
— Набрасывайтесь, леди! Набирайтесь сил, не тащить же мне