Пусть даже мы умрем, но миром станет править доброта и справедливость!
Затворник благоговейно уткнулся в край своей кровати. Издалека за ним наблюдал ангел Мести, именованный Верховным Главой.
— Мы уничтожим погрязший в болоте самолюбия мир, — проповедовал, как на уроках Иона. — Все грешники погибнут, открывая путь безгрешным созданиям. И, наконец, ближний возлюбит ближнего своего, забыв обиды. И воцарится покой над созданиями божьими, и будет любовь. И уйдет месть, растворившись в каждом из нас, как частичка божественного.
— Да, мой господин, — прошептал послушник Ордена, именуемый Затворником.
— И будем мы править добрым миром, — продолжал его Паладин. — Не будет больше злобы и боли. Воцарится только вечный покой, и младшие преклонятся перед нами, и огромные крепости врагов падут пред нами!
— И падут пред нами, — слепо вторил монах.
— И будет Орден богом, а бог будет, — шептал Иона, — Орденом.
— Будет орденом, — фанатически вторил Стигней.
— И будет мир!
— И будет спокойствие, — повторял Затворник.
— И не будет больше крови, кроме жертвоприношений Ордену!
— Не будет крови.
— И станем мы живыми богами, всюду сущими!
— Станем богами, — вторил монах. — Сущими.
— Избранный должен пойти против мироздания! — спокойно говорил Иона Липков. — Человечество должно умереть, открыв дорогу для более совершенных созданий!
— Откроет! — пообещал Стигней.
В это время открылся портал между явью и подпространством.
Глава 7
«Драка не всегда заканчивается запланированным исходом»
Пространство привычно взбурлило, звезды немного сошли со своих орбит на миг, чтобы опять вернуться на запланированные Творцом траектории.
Ловкие пальчики связистки забегали по клавиатуре пульта, включая маскировочное поле, сбивающее с толку все радары и анализаторы противника. На командном голографическом панно тотчас замелькали столбики цифр, оснащенные изображениями орудий, от которых не погнушался бы и линкор.
Флуктуации вселенной успокоились, как только Антон приказал отослать короткое аудио-сообщение. Он встал на фоне измененных до грани фантастики данных о боекомплекте и обратился к неизвестным путешественникам, которые без движения висели около одной из мертвых лун местной звезды.
Спустя десять минут корабль пиратов понял, что наводка не была настолько достоверной, как хотелось бы раньше верить. Полковник Рубенок никогда не бросал слов на ветер, но предугадать все детали не удавалось даже ему — лучшему особисту императора.
Жертва вышла из субпространства совсем не там, куда направляло взор большинство бортовых орудий.
Корабль появился в двенадцати парсеках сзади, на повторное нацеливание пушек потребовалось бы не менее трех минут. Тем более что весь боекомплект врага был нацелен на их черно-белый звездолет сквозь вороненые дула двадцати пяти стволов звездолета.
Капитан мятежных имперских войск, именуемый Серым Карликом, невзирая на почти три метра роста, подчинился требованию своих противников. Он со скучающей миной встал перед экраном, показывая всю крутость пиратов. Но, к сожалению, к ним подключилась не прямая связь, а голозапись.
Увидев изображение, капитан корсаров долго истязал себя чувством «де жа вю»,[5] рассматривая не слишком противное, как на пирата, изображение. Ему казалось, что они с этим человеком уже встречались, или им еще только предстоит это сделать. Карлик был несильным экстрасенсом, и, сам того не подозревая, оказался прав. В последствии…
Перед грозами вольного космоса предстал среднего роста человек в цивильной форме звездного капитана. Он стоял, немного иронично облокачиваясь на спинку командного кресла и, едва пряча улыбку, обращался к потенциальным нападающим.
— Не знаю, кто ты, дорогой противник, — почти весело сказал парень в чистом капитанском наряде, тогда как одежда любившего кушать и драться пирата отливала всевозможными пятнами от крови и бесчисленных соусов. — Но смею тебе сообщить, что с тобой говорит командор Антон Клипард, бывший боевой майор имперского военного флота. Пребывая в ранге гражданского капитана, заявляю следующее.
Сейчас на тебя смотрят ровно двадцать пять орудий, которые своей мощностью могу пробить твои щиты еще до того, как ты направишь пушки хотя бы в наш сектор. Посему предлагаю, в надежде, что ни тебе, дорогой незнакомец, ни нам не нужны лишние жертвы, отправить на мое судно мирную экспедицию. Всем людям будет оказано надлежащее послам внимание, медицинская помощь, а также мы гарантируем неприкосновенность, в том случае, если послы будут вести себя согласно канонам межгалактического пакта о мирных переговорах.
Если в течение одной минуты мы не получим вразумительного ответа, либо пушки вашего изумительного кораблика начнут двигаться, неугодный нам звездолет-агрессор будет подвергнут обязательной аннигиляции, поскольку наши сенсоры улавливают у вас наличие жизни, отбрасывая вариант о межзвездном роботе-разведчике!
— Насчет минуты, — сказал боцман, — это вы зря! Никогда пираты, или другие воинственные экипажи не пойдут на такой ультиматум.
Но Бибул оказался неправ.
Капитан флибустьеров бесновался, но перед многочисленными орудиями врага любой гроза космоса становился бесправным идиотом.
Через двадцать секунд все разведывательные боты, а также сенсоры дальнего обнаружения были поглощены кораблем-маткой. От покрашенного в черные и белые цвета фюзеляжа воинов свободного полета к лайнеру Антона потянулся тонкий луч, означавший дистанционное шлюзование. Пираты опасались отправить к противнику отдельный корабль. На нем, искрясь по всей длине луча, красовался такой же, как и на флагманском звездолете, рисунок черепа с костями и красной подписью под ними «Солнечный спрут».
Клипард поклонился вошедшему в шлюз. Тот был ужасающе худ. Его рахитному телу, никак не сочетавшемуся с широкой мускулистой грудью и плечами, вторил другой делегат, видимо первый, или второй помощник, сквозь тело которого проглядывались ребра.
— Не отвечу тебе добром, — парировал приветствие Серый Карлик, представляясь. — Мы получили сигнал, что здесь выйдет из субе почти безоружная яхта миллионера из Кристальных Систем. Вижу, источник, прикармливающий наше златолюбие, на сей раз, нас обдурил и не сносить ему полковничьей головушки!
Вот и дала о себе знать, скотина особистская, мелькнула мысль у капитана «Стальной птицы».
— Пусть многоуважаемый капитан вольных воинов простит меня, — ответил Антон, — но не кажется ли вам, что, с вашего позволения на «ты», это место было указано специально?
Серый гроза звезд и созвездий согласно кивнул. Он и припустить не мог, что приближенное к империи лицо может его предать. Ведь ему отдавалась половина добычи!
— Может, лучше пройдем в мою каюту, — предложил Клипард, видя замешательство на
