Римасу маленький Дракон повиновался беспрекословно. И вдруг такая дерзость…
Наш Капитан подошел к кусту. Колючему и раскидистому. Походил вокруг, важно помахал топором.
— Тебе суждено погибнуть, о враг! — напыщенно произнес он. — Я сокрушу тебя единым взмахом!
Римас занес топор и опустил его на ощерившегося врага. Как ни странно, сокрушить врага одним ударом не удалось. Куст покачнулся, но остался на месте. А Римас с криком выронил топор. Мы с Андрюсом дружно захохотали.
— Предатели! — Римас метнул в нашу сторону яростный взгляд. — Видите: враг коварен, тут не до смеха.
Капитан вытирал окровавленный палец. Скорее всего, колючка оцарапала.
— Хочешь, я с ним сражусь? — вызвался Дракон.
— Не сметь! — воскликнул Римас. — Злодей — мой. Посмотрим, кто кого.
И он снова взял топор. Торжественно обошел куст, остановился и произнес речь:
— Ты пролил кровь Капитана Сорвиголовы. Она взывает к отмщению. Гибель твоя предрешена. Пощады не жди. Предсмертную молитву, негодяй!
Но напрасно размахивал Римас топором, напрасно обливался по?том. Куст не сдавался. Всего несколько веток слетело с него, и все. Капитан пришел в ярость. А куст упрямо держался.
— Видно, рука твоя, Капитан, к топору не привыкла, — раздался за спиной голос дяди Антанаса. — Дай-ка я попробую! — И он подошел к нам.
Дядя Антанас подкинул топор на руке, потом пригнулся и несколькими ударами сразил непокорный куст.
— Вот как надо, Капитан, — и отдал Римасу топор. — Понял?
Дядя Антанас отошел. Римас насупился, посмотрел на меня, потом на Андрюса и крикнул:
— Чего уставились? Картинку увидели? Работали бы сами!
Я без особого труда свалил две молодые ольхи, Андрюс оттащил их в сторону.
— Надоел мне этот Студент, — ворчал Римас. — Всюду свой носище сует… Терпеть не могу таких.
— Почему ты его Студентом зовешь? — спросил я.
Римас метнул взгляд, который должен был меня испепелить.
— Видишь, Дракон, с нашим Индейцем каши не сваришь… Не получится из него воин. Простак. Можно и не быть Шерлоком Холмсом или другим знаменитым сыщиком — и без того ясно, что студент. Я еще там, в милиции, догадался. Студенты — они всегда поучают, командуют. А наш всем сто очков вперед даст. И рюкзак у него весь книгами набит, кто еще станет таскать с собой книги летом? Разумеется, студент!
В упоении от своей догадливости Римас забыл о неудаче с кустом — коварным «врагом», которого ему так и не удалось победить. Через минуту он позабыл и об Антанасе. Торжественно поднял топор и приказал:
— Драконище! Врагов — в одну кучу. Возведем крепость, устроим победный пир. Ты, Индеец, будешь складывать ворота нашей крепости.
— Стоянки, — поправил я его.
— Не болтай глупости. У нас будет настоящая крепость, а не какая-то там стоянка. Возведем оборонительные стены, насыплем валы. Никакому врагу не проникнуть.
— Как же мы назовем наш лагерь, то есть эту самую, ну… крепость? — спросил Андрюс.
— Я еще не решил, — важно ответил Римас.
Когда зашло солнце и со стороны леса на озеро надвинулись тени, мы собрались у костра. Наша стоянка, или, как выражался Римас, крепость, была готова. На ровной площадке стояли тугие белые палатки. Срубленные кусты воткнуты в землю и кольцом опоясывают палаточный лагерь. Листья еще не пожухли, и получается сплошная стена. Только со стороны озера оставлен проход — ворота. Возле них мы устроили склад топлива — высокую гору хвороста и поленьев для костра. Дядя Антанас сказал:
— Лагерь готов. Как же мы его назовем? Кто придумал?
Мальчишки молчали.
— Во-первых, это не лагерь, а крепость, — возразил Римас и выступил вперед. — Во-вторых, у ворот крепости надо немедленно поставить часового. Дракон! Приказываю тебе вооружиться и занять свой пост.
— Поесть бы дали, а то живот подвело от голода, — прошептал Андрюс.
— Ладно, пусть будет крепость, — согласился дядя Антанас. — Все равно надо ее как-то назвать. Тадас, придумал?
Я, понятно, ничего не придумал. Стоял перед грудой хвороста и молчал. Сосало под ложечкой. Честное слово, есть хотелось зверски. И Андрюсу тоже, и всем ребятам. Пока разбивали лагерь, еще куда ни шло, терпели, а вот после того как искупались, совсем скверно стало. Даже думать трудно, когда есть хочется. Я медленно поднял голову и увидел, как прямо над нашим лагерем повис большой золотистый рожок месяца.
— Крепость… Лунных Детей, — вымолвил я.
— Здо?рово! Мы — луняне! — оживились мальчишки.
— А я не согласен, — возразил Римас. — По-моему, «дети» — нехорошо. Мы воины! Пусть наша крепость называется крепостью Лунных Воинов!
— Правильно! Капитан хорошо придумал! Мы — Лунные Воины! — заорали мальчишки.
— Значит, можно зажигать костер, — сказал дядя Антанас. — Но у крепости должен быть начальник. Кого предложит народ?
— Не начальник, а комендант. В крепостях бывают коменданты, — поправил дядю Антанаса Римас.
Он выступил вперед еще на один шаг. Гордо вскинул свою кудлатую голову. Я догадался, о чем Римас помышляет, и только было собрался выкрикнуть: «Да здравствует Капитан Сорвиголова, слава нашему коменданту!», как кто-то выпалил:
— Тадаса комендантом!
Я растерялся. «Тадас, Тадас, Тадас…» — отдавалось в ушах. Мне вдруг стало страшно. Вспомнился город, письмо, которое я нашел на пороге, и Пипеш, и непонятная, грозная клятва… Как назло, Римас повернулся ко мне и ждал, что я скажу.
— Комендантом крепости Лунных Воинов избран Тадас! — прогремел голос дяди Антанаса. — Поздравляю, комендант!
— Все равно ты обязан мне повиноваться, — зашептал Римас. — Не забывай: ты поклялся. Или сразу откажись.
А я молчал… Старался не дышать, чтобы не так громко урчало в животе. А Римас наказывал:
— Ты должен выставить у ворот караул… Приказывай — ты же комендант!
Мне было не до караула. Когда я оставался дома один, я делал все, что заблагорассудится. И конечно, ел. Захочу — и ем. А тут вдруг понял: невозможно делать что хочется. Дядя Антанас глаз не спускает с меня и с остальных ребят.
— Комендант! Зажигай костер.
Опять дядя Антанас приказывает. Пришлось подчиниться. Правда, зажигать костер интересно, но в этот раз почему-то было невесело. Невесело, и все.
Пламя взметнулось ввысь, и дядя Антанас притащил свой рюкзак. Достал из него две буханки хлеба, три круга колбасы. Нарезал и раздал всем поровну. Мальчишки жадно ели. Чавкали, позабыв все на свете… Будто не было ни озера, ни костра, ни луны и всей этой красоты.
— Сухой паек выдадут завтра утром тоже, — пояснил дядя Антанас. — Потом продовольствие будем получать от колхоза. Если, конечно, заработаем…
— Студент мыслит, как последняя пешка. Воины крепости питаются жареной дичью и пьют вино, — рассуждал Римас, уплетая хлеб с колбасой. — Голодают только во время осады. Тогда они наперекор врагу поедают кошек, крыс, жуют ремни…
— Эх, хорошо бы чашечку чаю, — вздохнул Андрюс и проглотил слюну.
