– Здравствуйте. Простите за поздний звонок, – произнес приятный мужской голос, – пожалуйста, не бросайте трубку и не говорите, что я не туда попал.
«Это что-то новенькое», – усмехнулась про себя Верочка.
– А куда вы звоните? – спросила она.
– Я звоню вам, – ответил незнакомец, – только вы можете мне помочь.
– Знаете, молодой человек, который сейчас час?
– Знаю. И еще раз прошу прощения. Пожалуйста, выслушайте меня. Дело в том, что ваш новый телефонный номер недавно принадлежал одной фирме.
– Да, «Стар-Сервис», я об этом слышу по двадцать раз в сутки.
– Я понимаю, вас замучили звонками, – вздохнул молодой человек, – наверное, и факсы к вам тоже приходят?
– Кто вы и что вам нужно? – раздраженно спросила Вера.
– Я – бывший владелец фирмы «Стар-Сервис», – еле слышно проговорил ночной собеседник после долгой паузы.
– Вы что, издеваетесь? До свидания. – Вера бросила трубку.
Через минуту телефон зазвонил опять. Вера уменьшила громкость звонка, насколько это было возможно. Телефон в ее руках верещал тихо и жалобно.
«Есть такая идиотская шутка, – вспомнила Вера, – звонят по одному номеру в течение суток, чем ближе к ночи, тем чаще. Каждый раз просят к телефону какого-нибудь Ивана Петровича, разными голосами. А под утро, после двух дюжин звонков, когда жертва совсем озвереет от бессонницы, вежливо говорят: „Здравствуйте, я Иван Петрович. Извините, пожалуйста, мне никто не звонил?“
Накрыв аппарат подушкой. Вера отправилась спать. Завтра придется встать очень рано и всерьез заняться поисками Матвея. Нет, не завтра. Уже сегодня.
Антон ругал себя последними словами. Надо быть хамом и идиотом, чтобы звонить в начале третьего ночи. Конечно, она его послала, когда он представился. Но кто же не пошлет в такой ситуации? Глубокая ночь, а днем наверняка терзали звонками, адресованными фирме. К тому же мало ли какие у человека могут быть собственные проблемы, настроение. Может, она вообще ждала какого-то важного звонка, не спала, нервничала, а тут – здравствуйте, опять эта несчастная «Стар-Сервис». Кто угодно озвереет.
Глава 17
Майор Юрий Уваров слушал короткие фразы двух экспертов, осматривающих труп информатора Волобуева Вячеслава Ивановича, и думал о том, что мог бы запросто столкнуться с убийцей на лестнице или у подъезда. Но не повезло, не столкнулся. Скорее всего, убийца уходил через чердак. Да, такого в практике майора еще не было. Это верх наглости – прикончить информатора на явочной квартире, да еще за несколько минут до того, как он, старший опер Уваров, должен был с ним здесь встретиться.
Днем информатор позвонил на пейджер и передал сообщение – надо встретиться, прямо сегодня. Уваров понял: случилось что-то особенное. Волобуев крайне редко сам проявлял инициативу.
Интересно, убийца мог знать об этом звонке? Мог он слышать разговор Волобуева с оператором? Если да, то каким образом? Волобуев звонил при нем? Исключено. Клятва не стал бы этого делать при свидетеле. Ему ничего не стоило уединиться.
Однако разговор можно было подслушать с улицы. Да, вполне. День сегодня теплый, окно мастерской открыто. Но, с другой стороны, мало ли кому передает сообщение гравер? Может, свидание назначает любимой девушке. Текст, который Клятва наговорил оператору, был совершенно нейтрален и никакой информации для постороннего не содержал. Только время. Встреча была назначена на девятнадцать тридцать. От кладбища до этого дома Волобуев добирался не больше получаса. Может, меньше. Он вечно путался со временем, не мог рассчитать, либо опаздывал, либо приезжал раньше.
Даже если предположить, что убийца очень хорошо знал Волобуева и учел эту его черту, все равно не сходится: он ведь не мог знать, куда именно направляется Клятва, а стало быть, не мог заранее рассчитать, что гравер приедет на встречу раньше и в квартире никого не будет. Да он и про квартиру-то не знал. Тем более что она – явочная. Мало ли куда Волобуев намылился после работы? В гости, например.
То есть при любом раскладе убийца не мог точно знать, будет кто-либо в квартире или нет.
Стоп, а почему, собственно, он вообще должен был слышать, как Клятва говорил по телефону? При чем здесь это? Однако он все же вычислил, что Клятва какое-то время будет в квартире один.
– Что же я на разговоре завис? – пробормотал Уваров.
– Юр, ты мне? – спросил капитан Мальцев.
– И тебе тоже… Слушай, Гоша, почему я завис на разговоре, а?
– Здрасти-приехали. Я тебе экстрасенс, что ли? – хохотнул Мальцев. – На каком разговоре-то?
– Гоша, убийца слышал, как Клятва передавал сообщение на пейджер? Мог он или нет? Надо ему это было?
– А на фига? – пожал плечами Мальцев. – Он мог просто следить…
– Но откуда он знал, что в квартире никого не будет? Почему не напал в подъезде? Он ведь сделал свое дело голыми руками, быстро и тихо. Логичней было бы в подъезде.
– Значит, не мог, – пожал плечами Мальцев.
– Такой все может, – подал голос пожилой эксперт Гончаренко, – каратиста надо искать. И непростого, а супермастера.
Эксперт стянул резиновые перчатки и отправился в ванную мыть руки.
– Кто-то случайно зашел вместе с Клятвой и спугнул убийцу, – предположил Мальцев. – Хотя нормальный киллер не стал бы после этого в квартиру подниматься, ни за что не стал бы. Даже если бы его и не заметили.
– Нормальный киллер… – Майор Уваров закурил и уставился в пыльное, немытое с прошлого года окно. – Это не труп, это плевок в душу! Какой-то псих, мастер каратэ, мочит моего информатора прямо у меня под носом. Он что, лично мне мстит? Крутизну свою демонстрирует? Или вершит бандитскую Справедливость? Раскрыл ссученного и пошел мочить, да еще так красиво, на явочной квартире, голыми руками.
– Юр, а он вообще не мстил и ничего не демонстрировал. У него этих горячих эмоций вовсе не было, – тихо произнес Мальцев, – он спешил. Ему надо было срочно Клятву убрать. Заткнуть. Он рисковал не потому, что мстил, и не потому, что псих. Спешил он, Юра, очень спешил.
– Ну хорошо, а если бы я оказался в квартире? Он что, нас обоих бы замочил? Мог он на такое рассчитывать? Ну представь, ты идешь мочить…
– Спасибо, дорогой, уже представил, – усмехнулся Мальцев. – Я иду мочить, и мне по фигу, сколько человек. Сколько будет – всех кончу. Так?
– Ну, выходит, так, – развел руками Уваров.
– Может, твой Клятва об этом каратисте и хотел тебе рассказать? Может, каратист к нему на кладбище приходил. Заявился кто-то из серьезных старых знакомых, из тех, кто в розыске. Сам твой Клятва боится его до смерти. Ведь он мог, во-первых, сразу позвонить. Задержать под любым предлогом и позвонить.
– Нет, – покачал головой Уваров, – он бы засветился перед своими, кладбищенскими. Но, с другой стороны, если он так боялся, почему вообще тогда позвонил? Мог бы и промолчать. Знаешь что, Гоша, давай-ка на кладбище дуй, только быстро! Машину возьми. – Уваров нервно облизнул губы. – Где могила Захара, знаешь? Погляди, нет ли там свежих цветочков.
Когда-то майор Уваров и капитан Мальцев работали в оперативной спецгруппе, которая занималась бандой Сквозняка с первых ограблений. И с самого начала в этих ограблениях прочитывался некий необычный, нетипичный почерк. Грубо говоря, количество награбленного не соответствовало жестокости, профессионализму и прочим качествам грабителей.
Квартиры, которые они выбирали, не отличались особым богатством, в них заведомо не было ни тайников с пачками долларов, ни антиквариата, ни фамильных бриллиантов. Людей убивали ради горсточки ювелирного ширпотреба, небольших сумм денег и всего того, что может найтись в семье со средним достатком.
Между тем было ясно: банда серьезная, с железной дисциплиной, с умным главарем. Ребята такого уровня могут замахнуться на нечто большее. Почему не пытались они брать более обеспеченные квартиры?
