Том 4

Хоть, верь мне, кроткою иные
Ее сочли бы тиранию.
Да повстречай мудрец любой
Такую женщину, которой
Как благородною сеньорой
Не властвует расчет сухой,
Которая и красотой
И ясным разумом богата,—
Будь он Тимон иль Диоген,[22]
Людей чуждавшийся когда-то,
И то такому чуду в плен
Он сдался б, нежностью объятый.
Я, опасаясь обольщенья,
Упрямился, сходил с ума,
Но прочь пора прогнать сомненья.

Тристан

Да, рушатся все подозренья.

Лусиндо

И рушит их она сама.

Тристан

Теперь в своей ошибке каюсь.

Лусиндо

И честно надобно признать:
Ты опоздал, в ней признаваясь.

Тристан

Кто поспешит перчатку снять,
Рукой к жаровне прикасаясь!

Лусиндо

Поговорим начистоту.
Зачем разумному мужчине
Отвергнуть и покинуть ту,
Кто ни гроша с него доныне
Не требует? Да я сочту
Его глупцом! И если впредь
Подарки будет непрестанно
Выплескивать Фенисы сеть,
То жертву нежного обмана,
Пожалуй, нечего жалеть.

Тристан

Я не за то вас укоряю,
Что ходите вы к даме в дом,
Ее ничем не одаряя…

Лусиндо

Тогда за что ж?

Тристан

Беда в другом:
Влюбились вы.

Лусиндо

Но дело в том,
Что так со всяким бы случилось.
Не только красотой пленилось
Тут сердце. Взорам всех людей
Даруют женщины как милость
Величье красоты своей.
Простой крестьянин и вельможа
Склоняются пред нею ниц.
В одном натура скромниц схожа
С манерой милых прихотниц:
Им нравится, сердца тревожа,