Том 5

Меня от молодой жены
Отвлечь хоть ложною тревогой.
Но как над ним я посмеюсь!
Пришпорю лошадь и вернусь
Домой кратчайшею дорогой.

Хилоте

Нет, пусть красавица жена
Без мужа ночь пробудет эту.
Покрыла черную карету
Коростой ледяной луна.
Дождаться нужно вам, чтоб небо
Порозовело, расцвело
И увенчало бы чело
От сна воспрянувшего Феба,[4]
И мы отпустим вас.

Мендо

Но как
Устроюсь я?

Хилоте

Вас не обделим —
Под плащ овечьих шкур настелим.
И мягче, чем любой тюфяк,
Земля окажется нежданно.
Такому ложу на войне
Завидовать, поверьте мне,
Могли б четыре капитана.
Я умолчу уже о тех,
Кому и на шелку не спится.
Одним успела в кости впиться
Подагра; карта, как на грех,
К другим приходит в это время…
А вы уснете крепким сном,
Взамен подушки вам набьем
Холстину перьями. (Не теми,
Чьим пением скрипучим всласть
Любой писака упивался,
А теми, с коими расстался
Петух, спеша в бульон попасть.)
И ветер вас баюкать будет,
А не костяшки, что, стуча,
Прочь гонят сон от богача
И кровь его то жгут, то студят.
Вы голодны? Эргасто! Нож
Точи и выбирай козленка.
По мне вот этот, с шерстью тонкой,
Вполне для вертела хорош.
Лисено! Пламя не погасло?
Ты позаботишься о нем
И на золе иль над огнем
Застывшее растопишь масло.
Хотите пить? У нас всегда
Хранится молоко в кувшинах.
Чуть отхлебнете — и в сединах
Заиндевеет борода.
Вино без всяких церемоний
Рассадит нас вокруг костра,
А там, проспав здесь до утра,
Вернетесь вы к своей Антоне.

Мендо

Я вас порадовать хочу,
Чтоб вам не вздумалось, пожалуй,
Что скупо я иль слишком мало
За вашу преданность плачу,
Чтоб не сказали о невежде,
Что копоть от угля на нем
Чернеет до сих пор пятном
(Ведь угольщиком был я прежде,
И уголь-то отцу и мне
Принес со временем достаток),
Ответ мой будет прост и краток:
Друзья! На вашей стороне
Победа…

Хилоте

Долгий век олений
Живите!

Мендо