распоряжение службы связи с немецкими национальными меньшинствами. Кроме того, часть средств служба связи получала от сборов среди двух миллионов членов Ассоциации для немцев за границей.
Служба связи с немецкими национальными меньшинствами пользовалась за пределами Германии значительным влиянием. В таких странах, как Польша, Венгрия, Румыния и Югославия, служба связи старалась добиться того, чтобы руководство местными немцами перешло в руки национал-социалистов. К сожалению, очень мало известно о том, какие конкретные меры предпринимались ею с этой целью.
Говоря о роли службы связи с немецкими национальными меньшинствами, мы затронули сферу деятельности Гиммлера. В связи с этим следует вернуться к вопросу о роли службы безопасности имперского начальника - СС (Sicherheitsdienst des Reichsfьhrers - SS). Она выросла из тех маленьких групп, которые имелись в составе СС еще с 20-х годов и предназначались для борьбы с противниками нацистской партии, главным образом коммунистами. В 1931 году Гиммлер выделил указанные группы из областного подчинения органам СС и создал названную выше централизованную службу. Он назначил ее руководителем Рейнграда Гейдриха, бывшего офицера военно-морского флота. Ко времени прихода Гитлера к власти в составе этой службы насчитывалось всего несколько десятков человек, однако штат ее быстро разрастался. В июне 1934 года Гитлер принял решение передать в ее ведение все другие контрразведывательные органы немецкой нацистской партии (в качестве примера можно указать на то, что внешнеполитическая служба Розенберга имела к тому времени свой собственный орган контрразведки). В период 1937 года служба безопасности имела 3 - 4 тысячи агентов. В составе названной службы были небольшие оперативные группы [417] (Einsatzgruppen) для выполнения особо секретных поручений главным образом провокационного характера. Мы уже приводили примеры подобной деятельности в Польше. Такие оперативные группы действовали и на территории Чехословакии. Они убивали судетских немцев и оставляли близ их трупов в качестве улик предметы, свидетельствующие о том, будто убийцы были одеты в чешскую военную форму; это давало возможность прессе Генлейна и Геббельса разражаться криками возмущения о насилиях, якобы творимых президентом Бенешем и его сотрудниками. Накануне гитлеровского наступления на Польшу одна из оперативных групп совершила провокационное нападение на немецкую радиовещательную станцию в Глейвице. Другая группа “организовала” мнимое нарушение границы, причем на “поле боя” были оставлены трупы нескольких десятков заключенных из концентрационных лагерей. На убитых надели польскую одежду, а в карманы подсунули трамвайные билеты, свидетельствовавшие якобы о прибытии этих людей со стороны польской части Верхней Силезии. В ходе проведения данной провокации заключенных (в немецких официальных документах о них говорилось как о “консервах”) убивали посредством впрыскивания яда, а затем их тела изрешечивали пулями{790}.
В распоряжении Гиммлера и Гейдриха имелись и другие средства.
Во времена Веймарской республики полицейские управления в таких частях Германии, как Пруссия, Бавария и Вюртемберг, имели политические секции. То были органы контрразведки немецкого правительства. Когда Геринг стал премьер-министром Пруссии, он взял прусскую политическую полицию под свой контроль. В апреле 1933 года он объединил политические секции полиции, создав из них отдельную службу. В апреле 1933 года им было создано управление государственной тайной полиции (сокращенно гестапо).
В апреле 1934 года Гиммлеру удалось добиться, чтобы [418] Геринг назначил его заместителем начальника прусского гестапо, а в июне 1936 года Гиммлер по решению Гитлера стал начальником всей немецкой полиции. Гестапо и уголовную полицию объединили в службу безопасности. Начальником ее стал Гейдрих. В конце сентября 1939 года была проведена дальнейшая централизация. Все перечисленные учреждения были объединены в Главное имперское управление безопасности (Reichssicherheitshauptamt). Известно, что накануне очередного вторжения Германии в ту или иную страну чиновниками Гейдриха составлялись списки лиц, подлежавших немедленному аресту. В картотеке Гейдриха имелись фамилии и анкетные сведения на 20 000 швейцарцев, которых следовало арестовать или за которыми нужно было следить в случае оккупации немцами Швейцарии. Известно также о том, что начиная с первых месяцев 1938 года Гейдрих поддерживал литовских фашистов Вольдемараса, отпуская им деньги на “организацию еврейских погромов”{791}. В гестапо в конечном счете насчитывалось несколько тысяч сотрудников. В 1937 году ее бюджет составлял 40 миллионов марок. Об интригах гестапо на территории других стран до сего времени известно слишком мало.
Касаясь деятельности министерства иностранных дел Германии, мы должны будем ограничиться лишь краткими замечаниями.
К моменту прихода Гитлера к власти среди немецких дипломатов было очень мало его сторонников. Многие дипломаты с тревогой следили за развивавшимися в стране событиями. Из 600 сотрудников дипломатической службы, работавших в министерстве иностранных дел Германии под руководством барона фон Нейрата, насчитывалось не более десятка членов национал-социалистской партии. Когда Гитлер стал канцлером, почти все немецкие дипломаты, следуя примеру Нейрата, продолжали выполнять свои служебные обязанности, уверяя [419] друг друга, что “гитлеровские молодчики скоро остепенятся”. Затем один за другим они начали вступать в члены нацистской партии; некоторые из них сделали это лишь в 1937 и 1938 годах. В 1936 году Боле, говоря о немецком посольстве и консульских отделах в Швейцарии, заявил, что среди их персонала “нет ни одного надежного члена партии”{792}. Первое время немецких дипломатов пугала агрессивная внешняя политика Гитлера. Когда тот стал одерживать одну победу за другой, многие из них начали задавать себе вопрос, не является ли их беспокойство просто трусостью. Некоторые дипломаты принялись с большим рвением и энтузиазмом помогать Гитлеру в проведении его экспансионистской политики. Когда стало ясно, что наглая политика Гитлера может привести к развязыванию войны, среди дипломатов снова возникли опасения.
Все, кто величал себя настоящим нацистом, часто обвиняли немецких дипломатов в отсутствии смелости и решительности. До вступления Риббентропа на должность министра иностранных дел Гитлер смотрел на это министерство как на “мусорную кучу интеллигенции”{793}; ему, говорил он, нигде еще не приходилось сталкиваться с “таким сборищем сомнительных личностей”{794}. Гитлер редко читал донесения дипломатов. Ему никогда не приходила в голову мысль запросить у послов и глав дипломатических миссий их личное мнение. Пока Германия была слаба, Гитлер охотно извлекал для себя выгоду, используя респектабельную внешность фон Нейрата. Почувствовав себя сильнее, Гитлер освободил Нейрата от обязанностей министра, и его место в обширном здании министерства на улице Вильгельмштрассе занял Иоахим фон Риббентроп.
Женитьба на очень богатой женщине позволила Риббентропу войти в 20-х годах в круги аристократов, которые имели обыкновение проводить лето в Довиле{795}, а [420] зиму - в Каннах{796}. Его внимание привлекли проблемы внешней политики. Он стал налаживать контакт с нацистами, давал деньги на штурмовые отряды, а в 1932 году вступил в члены нацистской партии. Гитлер умно использовал светские связи Риббентропа с фон Папеном и сыном президента Германии Гинденбурга при проведении тех интриг, которые закончились его назначением на пост рейхсканцлера. Риббентропу не пришлось долго ждать вознаграждения. Ему разрешили организовать свое собственное учреждение, на этот раз за счет партийных денежных средств. Новое учреждение назвали бюро Риббентропа. Оно являлось по существу вторым министерством иностранных дел Германии, где две-три сотни молодых нацистов просматривали иностранные газеты, писали доклады, организовывали светские приемы и дальние путешествия официальных лиц. Риббентроп пел дифирамбы Гитлеру в наиболее влиятельных кругах французской и английской буржуазии. В 1935 году за спиной немецкого посла в Лондоне ему удалось заключить англо-германское соглашение по
