Он так и не понял, как же смог продержаться до конца. Наконец, чудо из чудес, стал заметен конец очереди. Хобарт кратко коснулся руки последнего мужчины, быстро отнял ладонь, опасаясь пожатия, и поблагодарил бога за то, что женщинам не надо приносить присягу наравне с мужчинами. Полумертвый, он повернулся к старику.
— Я... могу... уже... идти?
Мужчина кивнул.
— Как тебя зовут? — поинтересовался Хобарт.
— Саньеш, глава сотен семей.
— О'кей, Саньеш, я хочу видеть тебя завтра утром.
Затем инженер буквально ввалился в шатер... и кто-то вдруг подхватил его под руки с двух сторон. Хобарт попытался сопротивляться — неужели это убийцы? — но услышал женский смех и позвякивание украшений.
— Твои жены, хан, — раздался позади пронзительный голос Саньеша. — Теперь тебе нравится, да?
— Но я не хочу...
— Очень плохо, но ты бить Хурав, и они — твои. Ничего не изменить. Они — хорошая девочки, ты стараться не разочаровать их, ладно? Спокойной ночи.
Роллину Хобарту пришлось засунуть в рот собственный носовой платок, чтобы удержаться от крика.
10
Когда Хобарт проснулся, вдовы Хурава приготовили ему завтрак. Они безмолвно ждали, пока он закончит есть, однако их взгляды были красноречивее любых слов: «Чем ты недоволен, милорд?» Что ж, пусть справляются со своим разочарованием самостоятельно. Даже если в душе он совсем не прочь...
Завтрак представлял собой рагу из различных внутренних органов и желез то ли овцы, то ли барана — может, того самого, чье мясо они съели вчера на ужин. Без сомнения, варварский рацион чертовски экономичен и одновременно содержит весь набор необходимых витаминов — но будь он проклят, если кто- нибудь заставит его полюбить такую диету.
Ну почему он все время попадает в одну и ту же ловушку? Его слишком легко заставить взвалить на себя ответственность, они копятся, влекут за собой еще десятки обязанностей, и вот он уже замурован в этом безумном мире, и чем сильнее пытается вернуться обратно, в собственный дом и работу, тем дальше оказывается от намеченной цели. Но мог ли он хоть в какой-то момент поступить по-другому? Каждый раз, при попытке занять твердую позицию ему угрожали... то зубастый Феакс, то вооруженные до зубов варвары... И вот оно — новое обязательство!
Может, ему следовало бросить на произвол судьбы Феакса прошлой ночью? Но нет, он не смог бы, даже если бы захотел. Среди его недостатков никогда не числилось вероломство, а, кроме того, Светский Лев был приятным и забавным компаньоном.
Он вынужден смириться или уклониться от своего ханства. Поразмыслив, он решил, что в его теперешнем положении все не так уж плохо, возможно, появится даже шанс отыскать аскета Гомона с помощью собственной власти.
Он выгнал «жен» из шатра на время одевания, что сильно их озадачило, и отправился на поиски Феакса. Лев был обнаружен и освобожден от цепей, но по понятным причинам остался на сто процентов в мрачном настроении.
— Со мной плохо обращались, — после всех объяснений и извинений Хобарта продолжал ворчать Феакс, не поднимая глаз от земли. — Меня унижали. Я считал тебя своим другом, а ты позволил невежественным варварам связать меня, как свинью. Я потерял собственное достоинство!
— Феакс, перестань. Я чуть не умер вчера. Зато теперь все должно быть прекрасно. Послушай, если я покажу тебе фокус, ты перестанешь дуться? Например, встану на голову?
Пасть Феакса растянулась и принялась издавать те самые своеобразные звуки, которые заменяли льву смех.
— Принц, ты ужасно смешной! Все в порядке, я больше не сержусь.
И он понесся впереди Хобарта к палаткам, резвясь и играя, как щенок. Вскоре после возвращения Хобарта в ханский шатер, одна из блондинок объявила: «Жизда Саньеш Вег!» — без сомнения, имея в виду пожилого предводителя сотен семей. Сначала Хобарт принялся методично расспрашивать старика о правах и обязанностях хана. Информация о том, насколько больше последних по сравнению с первыми, привела его в состояние легкого шока. Может быть, если он останется с паратаями надолго, то научит их чему-нибудь вроде конституционного правительства? Нет, нет, нет! Роллин, опомнись! Ты должен быть начеку! К тому же, еще неизвестно, как отнесутся к этому неграмотные варвары...
Выяснилось, что первым делом новому хану надо набрать себе телохранителей из числа знатных семей племени, и они повсюду начнут следовать за ним. Зачем это нужно? О, с трудом объяснил Саньеш, хан всегда окружен телохранителями, таким образом всегда можно вычислить, кто тут хан. Однако советник Хобарта согласился с тем, что пока не стоит торопиться с выбором преданных слуг.
— Что ты скажешь, если я предложу вторгнуться на территорию маратаев? — спросил Хобарт.
Не то чтобы Роллину Хобарту нравились вторжения в целом или как способ достижения личной цели в частности, но ему, похоже, не оставили другого выбора.
— А ружья? — вопросительно поднял седые брови Саньеш.
Хм, тут есть над чем подумать. К маратаям отвезли практически весь запас огнестрельного оружия Логайи, и благодаря расстоянию и неразвитости средств сообщения, для покупки достойного вооружения в других цивилизованных странах, например, в Пситорисе, потребуется вечность. Паратаи владели только холодным оружием, тогда как их противники обладали тем же самым плюс ружья. Плюс, весьма вероятно, магия Законса.
Хотя паратаи на вид казались очень воинственными, Хобарту приходилось слышать в Оролойе, как их и прочие племена варваров называли «непостоянными». Принимая во внимание местное соответствие описания и описываемой действительности, эта характеристика могла означать, что варваров можно заставить пойти один раз с устрашающими воплями в безрассудную атаку, но они дрогнут и побегут при первом же проявлении серьезного сопротивления. Если, конечно, их лидером не является Чингиз-хан Второй вместо Роллина Хобарта Первого.
Значит, перевес в оружии недостижим, а как насчет магии?
— В племени есть хоть один колдун или волшебник? — спросил Хобарт Саньеша.
— Были, — пожал плечами старик.
— Что значит «были»?
— Ну, был шаман и два помощника.
— И куда делись?
— Мертвы. Они осмелиться сказать: «Хурав, бейся с маратаями или заключи мир». Хурав оскорбился.
— Что в стране Паратаи и по соседству нет ни одного хорошего мага?
— У иктепели есть лекарь, — немного подумав, сказал Саньеш — Не очень хороший. Иктепели — грязные дикари, что они могут уметь.
Иктепели обитали довольно далеко от стоянки паратаев, поэтому Хобарт решил отложить делегацию к ним на завтра. Остаток дня он провел в попытках с помощью Саньеша выучить основы паратайского языка. Попытки явили собой практический пример того, что хороший инженер редко может быть хорошим лингвистом и наоборот. К вечеру он с трудом запомнил десяток слов, но ни на йоту не продвинулся в понимании тяжелой паратайской грамматики, в которой было почти столько же разных падежей, сколько самих существительных, а количество спряжений равнялось числу глаголов.
Вдовы, стремясь угодить новому хозяину и господину, приготовили ему экстраординарный ужин: барбекю из баранины. Хобарт быстро перекусил и вежливо избавился от Саньеша, которому очень хотелось посидеть, выпить и поболтать подольше. Затем он направился в спальное отделение шатра с надеждой лечь пораньше, чтобы выспаться к восходу солнца, — но с ужасом обнаружил там вдовушек, от призывных улыбок которых у него кровь застыла в жилах.
Он погрозил им пальцем.
