Самая же наука врачевания такова: при входе к больному обычно два припева – «что с вами?» и «дайте-ка пульс!». Пощупать пульс и спросить: «Вас лихорадило?» и, если тот ответит «да», добавить: «Это сразу видно. Долго продолжался озноб?» Подождать, пока он ответит сколько, и затем сказать: «Ну да, разумеется. Вечером есть как можно меньше; полезен цикорий; слабительное». А если он ответит, что не может принять слабительное, строго возразить: «Так заставьте себя!» Еще прописать пластырь, микстуру и промывание – это для того, чтобы аптекарю было чем торговать, а больному – от чего болеть. Пустить ему кровь и поставить банки; повторить то же самое и, если болезнь все еще будет продолжаться, повторять эти процедуры до тех пор, пока не покончишь с болезнью или с больным. Если он будет жить и тебе будут платить, скажи, что это наступил твой час, а если умрет, считай, что пробил его час. Требуй его мочу, рассматривай ее на свет, криви при этом рот. А особенно следи за тем, чтобы у тебя была длинная борода, так как безбородых врачей не бывает и ты не заработаешь ни одного кварто, если лицо твое будет похоже на полированную доску. А чтобы создать мнение, что ты практикуешь в богатых домах, почаще сходи с мула у их ворот, входи во двор, где можешь помочиться, и, побыв там некоторое время, выходи и снова взбирайся на мула. Те же, кто увидит тебя входившим, не будут знать, заходил ли ты туда мочиться или нет. Если случится тебе идти по улице пешком, то всегда делай вид, что очень спешишь, и выбирай позднюю пору, чтобы создалось впечатление, что ты – врач, которого приглашают при опасных заболеваниях. Вели своим друзьям время от времени являться к твоему дому, стучаться в двери и громко выкрикивать так, чтобы слышали все соседи: «Сеньор доктор, вас требует к себе герцог!», или «Сеньор доктор, моя госпожа, графиня, умирает!», или «С сеньором епископом случился удар!» Со всем этим у тебя не будет отбоя от пациентов, будешь пользоваться всеобщим признанием, и в доме у тебя будет полная чаша.
Если захочешь прослыть кабальеро и идальго, хотя бы и будучи на самом деле евреем или мавром, то пиши каракулями, разговаривай отрывисто и грубо, езди верхом, много задалживай, а главное, отправляйся туда, где тебя не знают, – и прослывешь благородным сеньором.
Если хочешь сделаться юристом из тех зеленых и незрелых, от коих тяжбам тяжко и кои защитительной речью добьются для подсудимого галер, то выучи наизусть названия книг, два параграфа и два текста, и применяй их ко всем делам, хотя бы они к ним совсем не подходили. На все возражения отвечай, что существует особый закон, согласно которому то-то и то-то. Выступая адвокатом в суде, громко кричи и веди себя вызывающе, – ибо в судопроизводстве бывает прав тот, кто больше кричит и более дерзок. Всем своим клиентам говори, что правота на их стороне, хотя бы они требовали вздора. И знай точно, что нет нынче в этом столь огромном мире такой нелепицы, для которой не нашлось бы закона, ее поддерживающего. Так, например, нет большей глупости, как не пить вина и не есть свинины, а существует закон Магомета, запрещающий именно это делать. Коли не уразумеешь ты сути дел, тебе предлагаемых, скажи, что тебе уж надоело и прискучило вопить об этом на всех заседаниях суда Не забывай про свод законов, писанный на нашем языке, и помни про Панормитана[256] и Абада. Можешь ссылаться на некоего законоведа и подкреплять свои речи пословицами, ибо они все равно что евангельские тексты, только короче. А главное, держи в своем рабочем кабинете огромные томы, хотя бы это были рыцарские романы или еще какой-нибудь вздор, только бы брали они размерами. Если будешь что-нибудь утверждать, а к тебе пристанут, чтобы ты сказал, из какого это взято автора, отвечай, что из Карла Молинео еще до того, как он был запрещен и изъят из употребления; раз он изъят, тебя не смогут проверить; или просто выдумай какого-нибудь автора-законника, поскольку ежедневно появляются все новые. И не забывай носить остроносые туфли, берет и плащ с капюшоном, – так сам бог велел.
Если хочешь быть алхимиком и из камней, трав, навоза и воды делать золото, то заделайся аптекарем и травознатцем и будешь поучать золото из любой дряни, какую только будешь продавать. И поостерегись плавить металлы, дабы извлечь из них квинтэссенцию, ибо в этом случае будешь золото обращать в навоз, а не золото добывать из навоза.
И если захочешь стать автором книг по алхимии, делай то же, что делали все в подобных случаях и что очень легко: пиши вздор. Например: «Возьми светлое и умертви, и воскреси черным. Idem, посредством светлого возьми то, что внизу, и возвысь и опусти то, что вверху, соедини их и получишь верхнее». А чтобы узнать, трудно ли сделать философский камень, заметь себе, что прежде всего для этого нужно добыть солнце, что чрезвычайно трудно, потому что оно находится очень высоко. Сделайся торговцем – и получишь золото из шелка; сделайся разносчиком – и получишь его из ниток, иголок, оливкового масла и уксуса; книгопродавцев – и будешь получать золото из бумаги; портным – из сукна; сапожником – из кожи и подметок; пекарем – из теста; врачом – и будешь добывать золото из нечистот: цирюльником – и будешь добывать его из волос и крови. А говоря по правде, нынче одни лишь чиновники делают золото по- настоящему, они истинные алхимики, потому что все остальные не делают зелота, а только разделывают и расходуют его.
Кто хочет стать тореадором и при этом не знать ни расходов, ни неудач, пусть возьмет лошадь в долг, чтобы страшно было не тореадору, а ее владельцу; на арену пусть въедет с одним-единственным слугою, чтобы хоть по этому поводу сказали, что он единственный в своем роде; по арене пусть гарцует подальше от быка; если услышит, что он, мол, не злоупотребляет верониками, пусть скажет, что слишком чтит святую Веронику. Пусть поглядывает на ложи, где сидят дамы, тут нет никакой опасности. Если придется пикадору спешить ему на выручку, пусть сделает вид, что не заметил того и сам себя выручил. Если начнется на арене толчея и он скопытится среди мулов и пикаро, пусть сделает выпад шпагой и скажет: «Чернь меня не любит», и с такими словами пусть ретируется, говоря про себя: «И на том спасибо». И таким образом сможет тореадорствовать, не сходясь с быком и не рискуя конем.
Если ты хочешь, даже будучи птенцом желторотым, заслужить уважение как храбрец, ходи вразвалку, говори хриплым басом, сутуль спину, косолапь ноги, носи бородищу в виде крюка, а усищи – в виде рукояти шпаги; коли беседуешь с кем-то, лежа в постели, пусть разит от тебя, точно из винной бочки. Будь немногословен – ныне храбрецами почитаются лишь молчуны. Когда все тело твое скрыто одеждою, говори, что ты покрыт тысячею рубцов и шрамов. На пирах пей за упокой души Пантохи и в честь Эскамильи и Роа. Будь благоразумен в стычках и безрассуден на пирах, являй темперамент холерический во время затишья и флегматический – в деле; время от времени распространяй среди друзей слух, что такому-то и такому-то пустил кровь ты, хотя бы ранили их совсем другие. И ты заслужишь такую славу душегубца, что сама гнилая горячка позавидует.
