Лезвие сна

– Не могу сказать. Я еще не начинала читать. – Улыбка стала ярче и отразилась в глазах. – Но мне почему-то кажется, что она будет всегда разной. В этом ее особое очарование, не так ли?

– Не уверена, что понимаю, что ты имеешь в виду.

Розалинда повернула книгу и показала Иззи заглавие, состоящее из единственного слова – «Очарование», затем она прижала книгу к груди и скрестила руки.

– Мне кажется, я должна пойти на прогулку, – сказала Розалинда. – Хотелось бы немного осмотреть город, прежде чем я уйду.

– Уйдешь?

– На остров, – пояснила Розалинда. – У меня такое ощущение, что я не буду чувствовать себя комфортно в замкнутом пространстве, лучше находиться на природе. Я устрою себе жилище в березовой роще. Там ведь есть березовая роща?

– Где?

– На острове.

Иззи растерянно посмотрела на женщину:

– Я снова не совсем понимаю, о чем идет речь.

– Остров Рен. Он ведь был твоим домом?

– Да, но... Как ты об этом узнала? – Розалинда задумалась, потом покачала головой.

– Я не помню. Кажется, я знала об этом всегда. – Она негромко рассмеялась. – Конечно, учитывая то, что я совсем недавно совершила переход, «всегда» – довольно короткий срок. – Розалинда поднялась с дивана. – Ты ведь не будешь возражать?

– Против того, чтобы ты жила на острове? Конечно нет.

– Нет, – качнула головой Розалинда. – Против моей прогулки. Я понимаю, что невежливо уходить почти сразу после встречи, но мне кажется, я должна с кем-то увидеться.

– С кем?

– Этого я не знаю. Я просто подчиняюсь своей интуиции.

– Позволь предложить тебе пальто, – сказала Иззи.

– Спасибо, но холод меня не беспокоит.

– Но все сейчас стараются одеться потеплее. Ты ведь не хочешь, чтобы на тебя обращали внимание?

– Люди увидят меня, только если я сама этого захочу.

Иззи медленно кивнула:

– Как же получается, что я всегда вас замечаю? Всех, кто пересек черту, я имею в виду. Независимо от того, где я нахожусь – в студии или на улице, – я всегда вас вижу.

– Ты – создатель, – ответила Розалинда. – А создатели всегда видят тех, кто пришел в этот мир через их произведения.

Розалинда подошла к Иззи и погладила ее по щеке, словно мать, ласкающая своего ребенка. Затем она даже не пошла, а скорее скользнула к двери, вышла наружу в заснеженную темноту и исчезла из виду. Иззи еще долго стояла и смотрела на дверь. Она никак не могла забыть произнесенные Розалиндой слова относительно ее прогулки по городу.

...мне кажется, я должна с кем-то увидеться. У Иззи возникло ощущение, что Розалинде не удастся отыскать этого человека на улицах Ньюфорда. И на острове Рен тоже. Девушка медленно отошла от окна и вернулась к мольберту. Она сняла законченное полотно и заменила его новым, недавно загрунтованным холстом. Не тратя времени на раздумья, Иззи начала обозначать контуры новой композиции.

Она вспомнила еще один разговор с Кэти и высказывание своей подруги:

– Иногда мне нравится думать, что персонажи всех моих книг знают друг друга или хотя бы имеют возможность познакомиться. Некоторые из них становятся добрыми друзьями. – Кэти остановилась и вдумчиво помолчала, а потом продолжила: – А некоторые просто нуждаются в обществе себе подобных. Например, дикарка. Я просто уверена, что ее может спасти только дружба с кем-то вроде Розалинды. Мирное спокойствие этой женщины сможет противостоять дикости, оставленной волками в душе девочки.

– Ты собираешься об этом написать? – спросила тогда Иззи, заинтересовавшись идеей.

Но Кэти отрицательно качнула головой:

– Мне кажется, что эта история не принадлежит мне. Им самим придется ее развивать.

«Но для этого им прежде всего надо встретиться», – думала Иззи, продолжая работу над новой картиной. Набросок едва обрел форму, а она уже различала в нем черты лица дикарки. Ей просто необходимо было перенести свои мысли из головы на холст. После того как Розалинда объявила о своем желании жить на острове Рен, Иззи решила не изображать дикарку посреди городской улицы, отступая от истории, написанной Кэти. Вместо этого Иззи окружила девушку зарослями одичавших кустов роз, в изобилии цветущих на острове. Она надеялась, что Козетта не будет против.

X

В результате неистовой работы полотно «Дикарка» было закончено меньше чем за неделю. Картина, казалось, возникала сама, словно мысленный образ спешил проявиться на холсте; за всё время занятий живописью Иззи ни разу не испытывала подобного чувства. Джилли и Софи пытались объяснить ей, что они ощущают в тех редких случаях, когда процесс творчества овладевает художником и тот не может сделать ни одного неверного мазка, даже если захочет, но Иззи не понимала их переживаний до тех пор, пока не начала работу над этой картиной. И еще она осознала, какое разочарование испытывали ее подруги, когда