затуманенными от слез глазами.
– Она... Она...
Он хотел сказать, что Изабель всё же исполнила свою угрозу, но рыдания не давали ему говорить. Алан продолжал молча стоять над телом; еще немного, и он сам мог лишиться сознания.
За его спиной Мариса наконец преодолела оцепенение. Она метнулась к столу, схватила чистые лоскуты и, едва не упав на гладком деревянном полу, подбежала к Алану.
– Надо как можно быстрее остановить кровь, – заговорила она. – Я этим займусь, а ты попытайся открыть дверь.
Алан с болью в глазах оглянулся на Марису:
– Но ведь она...
– Она не умерла, – сказала Мариса, отталкивая его плечом. – Но непременно умрет, если немедленно не получит помощь.
– Но здесь столько крови...
– Я знаю, – вздохнула Мариса.
Она приложила к шее Изабель белую ткань, и лоскут сразу же покраснел от крови.
– Но взгляни сюда, – продолжала Мариса, показывая на порез. – Ты помешал ей перерезать горло, и всё не так плохо, как кажется. Лезвие проникло не глубоко.
– Она... жива?
– Займись дверью.
Алан еще не отошел от пережитого потрясения, но послушно повернулся к двери.
– Она не слишком крепкая, – говорила Мариса, не глядя на него и сосредоточившись на раненой Изабель. – Попробуй чем-нибудь выломать одну из досок двери, или даже пробить стену. Алан, в этих домах стены состоят из одной штукатурки.
Алан снова повернулся к Изабель, и по его спине пробежала мелкая дрожь.
– Но она даже не шевелится, – произнес он.
–
На этот раз до него дошло. Алан тряхнул головой, поднялся с колен и оглядел комнату. Через мгновение все инструменты со стола полетели на пол. Алан прицелился одним из углов крышки стола в центр двери и, используя стол как таран, изо всех сил толкнул его вперед. Тяжелая крышка с грохотом ударилась в дверь, но не проломила ее. Алан оттащил стол назад. Он посмотрел на дверь и представил себе вместо нее лицо Рашкина, а затем снова толкнул стол. На этот раз угол прошел насквозь.
– Еще один удар, – крикнул Алан через плечо. Мариса не ответила. Она была всецело поглощена раной Изабель.
Алан снова представил себе лицо Рашкина и с третьей попытки выбил доску из двери. Он торопливо оттолкнул стол, просунул руку и нащупал ключ, оставленный в замке снаружи.
Изабель окликнула Джона в третий раз, и только тогда он обернулся.
– Прошу тебя, – кричала она, увязая в снегу. – Не уходи.
На этот раз в его глазах не было отчуждения. Не было порицания. Узнав Изабель, Джон поспешил ей навстречу, взял за руку и помог преодолеть снежные сугробы.
– Я знаю, что на этот раз всё сделаю правильно, – заговорила Изабель, как только они остановились под прикрытием стены. Здесь было относительно тихо, и ветер не бросал в лицо снежные хлопья. – Клянусь, я всё исправлю. Я спасу ньюменов и Кэти.
При свете фонаря, качавшегося над задним крыльцом, Изабель заглянула в лицо Джона, надеясь убедиться, что он верит в ее силы и желание исправить ошибки, но встретила его удивленный взгляд.
– Что? Что случилось? – спросила она.
– Ты снова стала Иззи, – ответил Джон. Уменьшительное имя или полное, какая разница?
В данный момент перед ней стояли гораздо более важные проблемы.
– Да нет же, – продолжал Джон, прочитав ее мысли по выражению лица. – Я хотел сказать, что ты снова стала молодой.
– Молодой?
Изабель повернулась к ближайшему окну. По отражению в покрытом морозными узорами стекле трудно было что-то определить, но она поняла, о чем говорил Джон. Она ощущала себя Иззи – той самой, на двадцать лет моложе. Изабель подняла руку к лицу, заметила повторенное в стекле движение и вздрогнула.
– Давай-ка спрячемся от холода, – предложил Джон.
– А куда мы можем пойти? – удивилась она.
Джон показал рукой на увитую лентами Пэддиджека пожарную лестницу. Изабель нерешительно замялась. А вдруг там, внутри, она увидит саму себя, оплакивающую разбитое сердце? Но Джон взял ее за руку, и Изабель последовала за ним, перебирая на ходу полоски ткани, привязанные к перилам. Наверху Джон вытащил из кармана перочинный нож, вставил его в щель между рамами и без труда отодвинул защелку. Сложив нож, он распахнул окно, помог забраться Изабель, запрыгнул сам и закрыл за собой раму. Изабель окинула взглядом знакомую спальню. Она выглядела точно так же, как тогда, только показалась ей немного меньше.
